Первые годы владычества Дарьицы с сыновьями в Дворенинове ознаменовались разными поземельными делами; сперва успешно окончили хлопоты о новой прибавке из пустых земель князя Шестунова. При разделе семь братьев Болотовых получили по 12 четей ^>33. Не участвовали только Иван с Кирилой; они шли в отвод. Затем началось бесконечное дело с князьями Горчаковыми, бившими челом на Болотовых, что они неправильно получили 86 четей из шестуновского именья.

Это опять весьма характерная для своего времени тяжба, рисующая нравы и взгляды тогдашних помещиков; в таких делах сильно отражалось стремление служилого сословия обратиться в класс преимущественно землевладельческий. Аппетит к землевладению стал быстро развиваться после смутного времени. В XVII веке знатные и незнатные дворяне очень охотно заводили земельные споры, ревниво присматривались, нет ли где поблизости клочка земли, на который старый увечный владелец терял право, нет ли в чьем поместье лишнего против писцовой книги. На такой клочок налетало разом несколько челобитен, и многим хорошо принимавшимся за дело удавалось получить просимое.

Князь Горчаков старался доказать^>36, что еще покойный Шестунов получил из земель князей Гундоровых лишних 86 четей сравнительно с поместьем, какое указано за последними писцовой книгой 1578 года, теперь же эта неправильно захваченная земля сдана Болотовым, тогда как она должна считаться свободной; поэтому он предлагал взять ее у них обратно. Дело началось еще при жизни обоих Семенов Дорофеевых. Вел его, главным образом, Панкрат Безсонов от имени остальных, и вел довольно энергично. Тогда уже среди служилого сословия начинал появляться тип гражданского дельца, ходока по приказным делам, охотно занимавшегося тяжбами. Совсем юношей Панкрат из всей семьи отличался на этом поприще. О его военной службе нет никаких известий, как будто он вовсе не служил, приказные же дела вел счастливо, сумел получить хорошую прибавку в свой оклад из поместья

Григория Васильева, выхлопотал для братьев по 12 четей из Шестуновских дач. После смерти Панкрата Горчаковское дело вел Кирило Ерофеев, более грамотный и развитой делец. Князь Горчаков доказал-таки, что 86 четей действительно были лишними, примерными у Шестунова. Кирило не мог этого отрицать, но возражал, что по указам нельзя поднимать поместных споров по делам, которые покончены до большого Московского пожара 1626 года. В то время как противник не покидал почвы законности в земледельческом вопросе, Болотов скоро перешел на почву служебных прав. За время польских войн его семья очень уменьшилась, многие ее члены сильно пострадали в походах, и Кирило отписывался по своей тяжбе так: «С этих пустошей все наши родичи служили; четверо их убито, а двое в полон взято. Не вели, государь, отнимать за кровь и за раны выслуженное поместье». Это дело пережило правление Софьи, царствование Петра и, наконец, при Екатерине II мирно кануло в вечность.

Едва только потомки Ерофея утвердились в своих поместьях, началась кровавая тринадцатилетняя война с Польшей, временно утихавшая только ради борьбы со Швецией. Такая продолжительная борьба с самыми могущественными соседями потребовала со стороны России громадных затрат и страшного напряжения сил. В 1654 году, как известно, сам царь Алексей Михаилович двинулся с большою торжественностью к литовским границам и лично вел осаду Смоленска. Первые три года военные действия велись с блестящим успехом. Но с 1658 года война затянулась, и целый ряд неудач подверг тяжким испытаниям и наши военные порядки, и наши финансы, и, наконец, чуть было вновь не зашатался весь внутренний порядок государства. Наша дворянская конница старинного беспорядочного строя особенно сильно пострадала в литовских походах. Современник этой войны, желая, кажется, похвастаться перед иностранцами русскими порядками, весьма наивно выдает всю нестройность вооруженной дворянской толпы