Приняв упрек от Анны, я написал ей: «Передашь привет от меня Папе!». Через два дня мне Анна ответила: «Привет Папе передала. Он с благодарностью принял. Лечу в Иерусалим. Анна».

«Достойный ответ!» – подумал я.

Через три дня Анна позвонила мне по телефону и попросила встретить ее в Тбилиси, поскольку рейсов Тель-Авив – Ереван не существовало.

В Тбилиси я не был давно, хотя всегда любил и город, и его жителей. Вообще грузины всегда вызывали у меня симпатию. Они умеют веселиться! Как мне кажется, это очень важная характеристика людей, говорящая о многом.

В Тбилиси я выехал засветло. Действительно, у меня началась вторая жизнь, но наполненная другим качеством. К тем юношеским чувствам первой любви добавились мотивы зрелого человека, тем самым, создав уникальную смесь восторгов. Я мчался к неповторимой девушке, живущей в придуманном ее мире, в котором ей предназначалось выполнить особую миссию.

Есть сумасшествие двух видов: одно – как медицинское заболевание, другое – как состояние души. Сумасшествие Анны не подходило ни к первому, ни ко второму случаю. В ней было что-то неземное. Она искренне верила, что общается с Богом и выполняет некую миссию, требующую от нее сохранения девственности. Не знаю, была ли это творческая наивность или сумасшествие третьего типа. А может, с ума сошел я? Пожалуй, такой вариант более справедлив, ибо мощь женской красоты всесокрушающая!

Миг ожидания близкого человека в аэропорту знаком миллионам и миллионам людей, и этот миг никто и никогда не сможет описать, так как для каждого он свой. Рейс из Бен-Гуриона прибыл на четверть часа раньше. Через некоторое время стали выходить люди прибывшего рейса, но Анны все не было. Сколько было поглощенных мигов! Но где мой?

Она не вышла – она бежала, чтобы броситься мне на шею и прильнуть к моему рту. Это был наш миг, созданный небесной девушкой, который не имеет повторений. «Она действительно от Бога!» – пронеслось у меня в голове. Анна не отпускала меня, и мне показалось, что на нас стали обращать внимание. Какую загадку мы для них представляли!

Мы сели в машину, и я предложил Анне остаться на день в Тбилиси, но она категорически отказалась, сказав, что хочет скорее попасть домой. Меня устраивало ее любое желание, лишь бы быть рядом с ней. В Марнеули мы зашли покушать хинкали. Понятно, что грузинское блюдо надо кушать в Грузии! Честно говоря, меня всегда удивляло, почему национальные блюда всегда вкуснее на их родине – ведь рецепт известен! Но большее удивление вызывало одно – почему Анна рядом?

С удовольствием поев, мы продолжили путь на Ереван. Анна устроилась на заднее сидение и укрылась пледом.

– Старик, не обижайся на меня – я немного полежу, – сказала она, извиняясь.

Я остановил машину, чтобы достать из багажника подушку. Она с благодарностью на меня посмотрела и чмокнула в щеку. Я сел за руль, когда почувствовал укус Анны за мочку уха и шепот: «Это запах разлуки». Как и прежде, она приложила свои трусики к моим губам, отдав их мне. Затем вновь устроилась на заднее сидение и сладко уснула.

В Шулавери у меня произошла неприятность, которую ненавидят все водители – спустило заднее колесо. Когда я открыл багажник, чтобы вытащить запасное колесо, ко мне подошла толпа подвыпивших молодых людей. Была ночь, а на заднем сиденье спала моя принцесса. Надо признаться, я немного испугался. Ребята что-то говорили по-грузински, потом один из них на ломанном русском языке предложил свою помощь. Я поблагодарил и отказался. Тогда один из них залез в багажник и вытащил оттуда домкрат. О чем-то говоря между собой и смеясь, они быстро сменили колесо, аккуратно собрали багажник и протянули мне руки для прощания. Я не знал, как их отблагодарить и хотел дать денег. Они явно оскорбились, и, поняв это, я поблагодарил их, отдав одному из них свою визитку.