Середин с бойцами спрыгнул с брони. Из люка вылез механик-водитель, сняв шлемофон, протер полотенцем грязное лицо.

Из здания через скрипучую дверь к ним вышел старший лейтенант Шрамко:

– Привет, Рома!

– Привет! Как ты тут? От скуки еще не воешь по вечерам вместе с шакалами?

– Нет. Нахожу занятие.

– Нарды?

– Не только. Тебя чего прислали-то?

– А ты не рад?

– Рад, но понять не могу, для чего тебя послали на этот богом забытый пост.

– Тебе разве не сообщили?

– Сообщили о том, что ты направлен ко мне, причин ротный назвать не соизволил.

Середин повернулся к своему заместителю сержанту Константину Вдовушкину, находившемуся в составе сопровождения командира, к которому прилипло прозвище «Вдова»:

– Костя, БМП к капониру танка, после чего всем в отсек отдыха личного состава.

– Пообедаем здесь, товарищ старший лейтенант? – поинтересовался замкомвзвода.

– Нет. Не будем объедать парней первого взвода.

– Не объедите, тут запасов жратвы на две смены, – усмехнулся Шрамко.

– Вот и пусть остается. Через неделю тебя меняем мы.

– Как скажешь. А БМП оставьте здесь, не помешает.

Офицеры прошли в здание блокпоста.

Так уж получилось, что Середин и Шрамко после окончания Переславского училища получили назначение в один и тот же округ, в одну и ту же бригаду, более того, в один батальон и даже роту, где служили уже два года. Бригада имела задачу поддержки пограничных застав на южной границе и пресечения прорывов крупных бандформирований. Правда, за эти два года в зоне ответственности батальона, где служили Середин и Шрамко, прорывов не было. С территории Чечни однажды пыталась пробиться в Грузию банда Салтанова, но вся осталась у высоты 102,1. Впрочем, в банде было всего двенадцать боевиков, шли они ночью, информации о выставленных вдоль границы блокпостах, по всей видимости, не имели, вот и налетели на пост роты капитана Девина. Бой длился всего несколько минут. Трое «духов» сумели выйти из обстрела, отошли в селение Марты, заняли там дом, захватив в заложники двух пожилых людей. Пришлось выходить к селению взводу отдельной штурмовой роты. Бойцы окружили усадьбу, подготовившись к штурму, но старик, хозяин дома, сам снял проблему, умудрившись вытащить из-под кровати охотничье ружье. Двух боевиков подстрелил сразу из двух стволов, третьему раскроил череп прикладом. Боевой оказался старик, весной умер, следом за супругой. Сейчас в этом доме проживала молодая семья.

В командном отсеке, где вместе с командиром находился взводный связист, Середин стянул с себя куртку, оставшись в майке-тельняшке.

– Жарко тут, Диман.

– Ты мне скажи, за каким чертом тебя заставили тащиться сюда сорок с лишним верст?

– Дело вот в чем, Дима. Сегодня ночью, а точнее, в 0.30, границу в районе седьмой заставы прорвала крупная банда штыков в двести. По данным разведки, это банда Мадраса.

– А ему что понадобилось у нас?

– Что-то понадобилось, и довольно серьезное. При прорыве погибло четырнадцать пограничников во главе с заместителем начальника заставы. Совершив прорыв, банда тут же разделилась на мелкие, не более пяти человек, группы и растворилась в горах. Мобильные пограничные группы не смогли взять след ни одной из них. Облет местности «вертушками» тоже ничего не дал. В Управлении ФСБ по району опасаются, что Мадрас вышел на тропу войны для проведения террористических актов в населенных пунктах Кавказа, дабы дестабилизировать успокоившуюся было обстановку.

– Понятно, – кивнул Шрамко. – Но это можно было сказать по связи. И, насколько мне известно, седьмая застава стоит юго-западнее нашего поста, а напротив нас шестая застава.