…Не помню какое сегодня число. Периодически отключаюсь. В темноте под ёлкой не понятно, то ли день, то ли вечер. И опять этот проклятый дождь, дождь, дождь…

…Сегодня произошло странное. Не знаю сколько времени я был без сознания, но когда очнулся – обнаружил, что лежу не под елью, а в какой-то пещере. Сначала мелькнула мысль, что сам сюда забрёл, но приглядевшись, понял, что самому мне бы это никак не удалось. Единственный просвет – вход в пещеру почти по самый верх завален огромными камнями. Я через такую баррикаду точно самостоятельно не перелез бы.

Когда глаза привыкли к полумраку, в метре от себя увидел лежащий на земле труп. То ли зверь, то ли заросший рыжей шерстью человек. Или, скорее, большая обезьяна. Вроде орангутанга, с длинными руками. То, что это странное существо мертво, понятно сразу. Бок у него окровавлен, пасть полуоткрыта, не дышит. Похоже, это тот самый зверь, которого подстрелил на горном хребте незадачливый Ерёма.

По виду, труп лежит здесь несколько дней. И, наверное, сильно воняет. Но я своей распухшей воспалённой носоглоткой всё равно ничего не чувствую.

А, может, это уже галлюцинации…

…Пишу, видно, в последний раз… Сил нет совершенно… Но хочу, чтобы люди узнали о моих последних днях…

Очнулся недавно оттого, что шершавые пальцы гладят и перебирают мои волосы…

– Мама…

Она всегда любила так делать, когда я был маленьким. Но мне тогда казалось это неприемлемым для пацана. Что за телячьи нежности?! Я вырывался и бежал от маминой ласки. Вот дурачок… А сейчас она здесь, и мне так хорошо у неё на коленях…

Только как она очутилась тут, на краю Уральских гор, в дремучем лесу?..

Сознание постепенно возвращалось в затуманенную болезнью голову. Я открыл глаза и увидел над собой склонившуюся огромную обезьянью морду с вытянутыми в трубочку губами. Чудище нежно глядело на меня жёлтыми печальными глазами и что-то тихонько мычало, словно убаюкивая…

Я попытался повернуться, но не смог. Обезьяна, или кто это был, держала меня обеими своими ручищами и укачивала, как ребёнка. Но ни страха, ни отвращения не возникло. Было уже всё равно. Чувствовал, что силы и жизнь покидают меня. Оттого наоборот хотелось теснее прижаться к горячему мохнатому телу этого странного лесного чудища…

… Прощай, дневничок! Прощай, мама и все-все-все!.. Когда-нибудь найдут мой дневник и узнают…»

Дальше в нескольких строчках шли неразборчивые каракули. На этом записи в тетради заканчивались.

Передавая дневник, охотники рассказали, что натолкнулись недавно глубоко в тайге на пещеру. Там, помимо костей мелких животных, сплошь усеявших пол (если можно так назвать каменистую землю), обнаружили скелетированные останки, расположенные необычным образом. Самый крупный скелет, метра три – три с половиной ростом принадлежал человекоподобному существу женского пола (это стало понятно по иссохшим молочным железам). Второй скелет был человеческий, в одежде. Он лежал, свернувшись калачиком на коленях у первого и уткнувшись длинноволосой рыжей головой тому в грудь. Дневник нашли рядом.

И третий находился чуть поодаль, на земле. Как и большой первый скелет, был покрыт не очень густой рыжей шерстью, но размером раза в два меньше. Скорее всего, детёныш.

Как я уже говорил, охотники показали два артефакта в подтверждение того, что их рассказ не выдумка. А именно: огромную нижнюю челюсть с похожими на человеческие резцами и коренными зубами, но несколько увеличенными клыками и иссохшую кисть руки-лапы, поросшей рыжеватой шерстью, раза в три-четыре больше, чем у взрослого мужика.

Только оставлять их в редакции, как дневник, отказались. Свой отказ объяснили тем, что не хотят навязчивого внимания прессы и посторонних людей. Зачем, мол, привлекать в чистые и девственные леса с уймой непуганой дичи шебутную бестолковую городскую публику, охочую до сенсаций…