– Человек… это звучит гордо – хмуро пробормотал демон чуть было не ступив ногою в лужу блевотины, которая теплом покинутого недавно тело разъело чистый февральский снег.

– Мда уж… Далеко ещё?

 Нет мы почти пришли, вон тот дом, но прежде чем мы войдём выслушай, пожалуйста, ценные указания.

Девушка выразила готовность внимать мудрости колдуна.

– Во время ритуала ты почувствуешь силу, не принимай её в себя, не поддавайся ей, мы с тобой на неё не настроены, это сатанистам от тёмной силы польза одна, а она вот нам – вилами по воде, так что ни в коем случае не теряй над собой контроль.

– Ладно.

– Веди себя тихо, но и не будь овцой, которой можно по ушам ездить, иногда они начинают проповедовать свои взгляды, и многие их идеи знаешь ли, привлекательны, короче не слушай их, чтобы тебе не говорили или не обещали.

– А что обещают?

– Могут обещать многое…

– Что например?

– Ну… знания, силу счастья здесь и сейчас, деньги.

– И дадут?

– Могут, но вероятность невелика, их этика пропитана эгоизмом и они ничего не сделают просто так, если сатанист тебе что-то дал, значит для него это выгодно.

– Идём?

 Марина благочестиво закатила глаза, показывая что ценные указания ей усвоены и адепты позвонили в дверь. Открыла им дверь черноволосая и вообще красивая девушка.

– Привет, Баалок, – поздоровался с нею Демон протягивая литровую бутылку водки, купленную в качестве приношения сатане. – Как дела процветают?

– Владыка благословляет своих приверженцев, ты то как? Я по тебе соскучилась…

Марина посмотрела на красивую Баалок с тихим бешенством, та же нисколько от этого не смутившись и полностью игнорируя медиума продолжала:

– Хорошо что ты пришёл, проходи, все уже собрались, будет здорово.

– Да, конечно, – с сарказмом прошептал Демон, и адепты проникли в логово сатанистов.

 Баалок извинившись, и ссылаясь на необходимость подготовиться к ритуалу куда-то смылась, адепты сняли верхнюю одежду и направились в комнату, где собственно и располагался храм местных чёртопоклонников.

 Марина войдя в него с любопытством оглядела его.

По сторонам квартира, в которой сатанисты занимались всякими мерзостями, изначально была задумана пятикомнатной, но сатанисты превратили всю квартиру в две комнаты путем сноса одной большой стены. Перед Демоном и Мариной теперь предстал здоровенный, настоящий зал, который был оформлен в соответствующем мрачновато-мистическом стиле.

 В общих чертах сатанинский храм почти не отличался от ритуальной комнаты Демона, разве что был обставлен гораздо лучше. Поклонники тьмы не скупились, в частности, они заказали у изготовителей кладбищенских памятников огроменную глыбу чёрного мрамора с выгравированными на ней оккультными знаками, таковая конструкция служила им алтарём. Человеческого роста подсвечники были явно украдены из какого-нибудь собора, в них горело сейчас около сотни чёрных свечей, да так, что по храму бегали трепещущие, зловещие тени и отблески. Возле стен стояли диваны и кресла из натуральной кожи, которые были заняты последователями Люцифера, последователи эти курили и попивали коньяк, так что в храме присутствовал устойчивый свойственный дорогим барам запах. Адептов поприветствовали довольно вяло, кто-то лениво растопырил пальцы в знаке рогов, кто-то указал на батарею стоящую возле окна.

– Коньяк? – прокричал один из сатанюг.

 Демон, любивший коньяк со страстью последовал приглашению и налил себе и Марине, после этого парочка стоя устроилась в свободном углу, сидеть уже было негде Демон, осмотрев собравшихся усмехнулся, крыло Люцифера попыталось собрать на свой праздник всю городскую свору, были здесь чёртопоклонники радикальные, это те, что гоняются за монахами с топорами, а также обожают канистрами закупать бензин, дабы понатыканные всюду часовни горели как можно лучше, были сатанисты умеренные, ориентировавшиеся на удовольствие и традиционную для дьявола вседозволенность, были наконец те, кто монахов не гонял и к удовольствию относился с презрением, этакий орден чёрных мистиков и аскетов, они занимались большей частью высокоэнергетической магии и богохульной философией, от чего, по мнению Демона, представляли для христианства опасность гораздо большую, чем их собратья вооружённые топорами и ножами.