Я не злилась ни на мир, ни на отобранные возможности. Нашла в себе силы жить дальше. Дрэйк же решил возненавидеть весь мир и особенно женщин. Если верить светской хронике, то он защищал от нападавших свою невесту, так почему же сейчас он так ненавидел девушек? Хотя, может быть, все оказалось иначе, и у Трэмейна были какие-то свои причины или скелеты в шкафу, почему он так ненавидел всех женщин или только молодых девушек? Кто знает… Я лишь знала не понаслышке, как рождались слухи. К примеру, версий о моей травме было великое множество. Так что, оставалось лишь догадываться о настоящих причинах такого отношения.

И когда стрелки на часах показывали далеко за полночь, я легла спать – завтра у меня первый рабочий день. К счастью, не понедельник.

3. Глава 2

В моих владениях находились четыре спальни и цветы в оранжерее. Работала я вторник, среду и пятницу. Я изучила мою обитель и принялась выполнять свою работу. На самом деле, я была удивлена, как и весь оставшийся персонал, почему Дрэйк не прилетел ко мне на крыльях ужаса и еще не нахамил. Так мужчина даже не ужинал, не завтракал и не обедал в столовой. Решил стать не только заложником особняка, но и собственных стен спальни. И все из-за меня?

Калека испугался другого калеку? Даже смешно. Или понял, что его уродство не так ужасно, как мое, и решил не добивать лежачего?

По завершению дня я хлопотала в оранжерее. Даже сказать, наслаждалась прекрасными розами. Не знаю, как дальше сложится моя работа здесь, но пока все шло отлично.

Даже следующие два дня прошли без эксцессов. На третий день Дрэйк дал о себе знать, сообщая персоналу, что он не хочет ужинать со мной в трапезной, и пусть мне принесут еду в спальню. Собственно, завтрака и ужина это тоже касалось. Видимо теперь заложника в этом доме он решил сделать из меня. Ну ладно. Я не противилась этому. Все же для попадания в трапезную, мне приходилось преодолевать лестницу, а эту задачу усложняла моя нога.

А вот на четвертый день, когда собиралась ложиться спать, я очень долго кричала от ужаса. Откинув одеяло, обнаружила в постели огромную окровавленную крысу. Я до ужаса боялась этих существ. Люди меня так не пугали, как насекомые и вот эти твари. На мой крик сбежались, пусть не все, но многие жители особняка, и были весьма удивлены таким поступком хозяина. Ребячество не иначе.

Когда я в третий раз нашла в своей постели уже две крысы, то не кричала. Просто молча убрала.

Но в пятый раз мои нервы сдали. Мне просто надоело каждый раз перестилать постель. Приходилось менять все, поскольку кровью было заляпана не только простыня, но и одеяло, и наволочки меняла на всякий случай.

Взяв одно из маленьких полотенец для рук, я схватила дохлую крысу за хвост и направилась в коридор. На мое счастье, в этот раз она оказалась просто дохлой, а не окровавленной распотрошённой тушей, как все прошлые разы. Если у Дрэйка не хватало смелости прийти и нахамить мне, а подкидывать сюрпризы, уж не знаю с намеками ли, то я предоставлю ему такую возможность. Где находилась спальня хозяина особняка, я знала.

Первое, о чем мне сообщили по прибытии в дом, так о левом крыле дома, где обитал Дрэйк. Мне сказали туда не заходить и обходить за версту, а лучше вообще на четвёртый этаж не подниматься. Только сейчас обстоятельства просто обязывали меня нарушить все предупреждения. Так что я прошла два лестничных пролета, даже позабыла о боли в ноге. Поднявшись на этаж, устремилась к заветным дверям. Я не знала, что скажу, но точно верну обратно крысу.

Стучаться я не стала, хотя бы даже по той же причине, по которой Дрэйк входил в мою без спроса. Да, это его дом, но в данный момент это моя комната с личными вещами.