О. Алексий(наливает чай). Вы хотели рассказать что-то про отца.

Доктор. Да. Семья у меня неверующая, а прадед мой по отцу был священником в Москве. По паспорту Алексиос его имя было, а как священник он был отец АлексИй. (Пауза.) Отца его Деметриос звали, тоже священник, из Греции в Россию был выписан царём, служил по духовным делам. Вот прадед Алексиос здесь и родился в Москве. Говорят, праведный был священник. После революции расстреляли. (После паузы.) Жена его с маленьким ребёнком бежали куда-то после его смерти. Больше о них никто не слышал.

О. Алексий (с интересом). Вы сказали Алексиос?

Доктор. Да, но это ещё не всё. (Пауза.) В Москве только остался сын его старший, дед мой. Ему тогда было лет 17, сначала участвовал в революции, а потом… (Пауза.) Гибели прадеда Алексиоса. (Глубоковздыхает.)

О. Алексий. Господи помилуй!

Доктор. Да… Это страшно… Отрёкся дед после революции от отца и матери своих, фамилию новую придумал себе – стал Марленский, в честь Маркса и Ленина, и сбежал из дома навсегда… А когда пару лет спустя прадеда арестовали и привели на расстрел, так совпало, что именно в тот день и в том месте дедово дежурство было по расстрелу заключенных… Арестованных со спины убивали – дед и не знал, что отец перед ним у стенки стоит, а как тот упал после выстрела, дед увидел… и чуть с ума не сошел сначала… Хоть и сам отрекся от родителей, понесло его на волне революции, но все-таки смерти им он не желал… (Вздыхает.) Потом большим чиновником он стал в советском правительстве – власть, деньги, квартиры, дача, машины – всё у него было, да только счастья в жизни не было. После его смерти мне попал в руки его дневник с записями, он там сожалеет о содеянном, кается вроде как, по-вашему. Отец и мать мои образованные люди, политики, но им тоже не до меня было. Рос я на обеспечении гувернёров, детства счастливого не было, женили на дочери друга отца – в общем, всё по классике. Ни счастья, ни любви – ни у деда с бабкой, ни у родителей моих, ни у меня. Кровь на предках моих. Не знаю я Бога… (Пауза.) Да и Он меня, очевидно. Чай у вас вкусный. Может, у вас найдется что-нибудь перекусить?

О. Алексий(задумчиво). Яичницу с луком и сало с хлебом могу предложить.

Доктор. Будьте любезны. Благодарю. Ну а вы?

О. Алексий. Я, а что я?

Доктор. Ну потомственный москвич, а живёте в глуши, хоть и с французским названием. (Улыбается.)

О. Алексий. Небольшое затворничество после командировки у меня.

Доктор. А вы кто по профессии?

О. Алексий. Военный. Жена с детьми в Москве. Я вот из командировки сразу сюда, недельку помолиться и адаптироваться, потом к семье.

Доктор. Людей убиваете?

О. Алексий. Террористов. (После паузы.) Раньше. Сейчас я состою на службе. (Пауза.) Военным священником в звании подполковника. Также инструктор по боевому самбо. Обучаю бойцов военному делу и окормляю духовно. Учу Родину защищать с крепкой верой в сердце.

Доктор. Вот оно как… Так вы – военный поп…?

О. Алексий. Священник.

Доктор. Простите за попа.

О. Алексий. Отец АлексИй. (Протягивает руку.) Можете звать меня отец Алексей или просто батюшка. Впрочем, как вам угодно…

Доктор. Отец АлексИй? (Пожимает руку машинально, потом отпускает.) Интересно… Как моего прадеда. (Пауза.) Выпейте со мной немного, прошу вас. Ну если вам можно, конечно.

О. Алексий. Так точно, доктор, немножко можно. Я только вина выпью. (Достаёт вино и стакан.) «В меру принятое вино, как хороший хирург, безболезненно открывает сердце и приносит в него любовь.»

Доктор. Как сказали – вино как хороший хирург-кардиолог!

О. Алексий. Это слова преподобного Гавриила Ургебадзе – удивительный грузинский святой, почти наш с Вами современник.