В-третьих, это добыча полезных ископаемых.

Кто бы что ни говорил, а это всегда было главной целью. Океан по-прежнему остается неизведанной территорией, богатой рыбой и минеральными ресурсами. Нефть, природный газ, редкоземельные элементы, марганцевые конкреции, чистые глубокие воды… Продолжают появляться новые сведения о морских глубинах, в том числе об открытии съедобной глубоководной рыбы. Человечество еще не отказалось от идеи выживания за счет потребления ресурсов Земли.

Возможно, это прозвучит иронично, с учетом того, что я устроился работать на Подводную станцию, но создание этих станций кажется мне невероятно противоречивым. Мы годами сбрасывали мусор в океан, а теперь несем чушь о «возвращении в объятия моря» и строим дома на морском дне. Просто смешно. Земные ресурсы почти исчерпаны. Мы уничтожили ледники, озоновый слой, переловили рыбу и утилизировали ядерные отходы, а также уничтожили климатическую систему планеты, своими руками создав температурные перепады от минус сорока до плюс сорока пяти градусов. И теперь мы ищем убежище в океане, потому что не можем жить на земле, которую сами и разрушили.

Есть те, кто выступает против освоения космоса, утверждая, что вымирание людей как вида – естественный порядок для обитателей Земли. Я с ними не согласен, однако часто испытываю чувство сожаления о том, что мы достигли дна в нашей борьбе за выживание.

Мне не повезло родиться после двухтысячного года. Хотелось бы мне родиться чуточку раньше, во времена, когда ресурсов было в избытке, люди могли не интересоваться экологическими проблемами, а солнцезащитный крем не был обязательным условием для выживания. Многие из нас, рожденных в XXI веке, вооружены скептицизмом и депрессивным отношением к жизни, однако наши инстинкты выживания гораздо сильнее, чем у предыдущих поколений. Это и заставило нас потратить безграничное количество сил и денег, чтобы построить Подводную станцию в северной части Тихого океана.

Северо-Тихоокеанская подводная станция (NPIUS) состоит из четырех основных баз. Сначала идут искусственный остров Тэхандо на мелководном континентальном шельфе, известный как Нулевой уровень, и расположенная непосредственно под ним Первая подводная база. Дальше – Вторая подводная база, которая находится в эпипелагической зоне (на глубине двести метров), Третья, которая находится в мезопелагической зоне (на глубине тысяча метров), и Четвертая – она находится в батипелагической зоне (на глубине три тысячи метров). Пятая база, располагающаяся в абисопелагической зоне (три – шесть тысяч метров), еще строится.

Итак, станция состояла из четырех баз, и меня назначили на последнюю из них – Четвертую, расположенную на глубине три тысячи метров. Здесь собирались открыть стоматологическую клинику, куда меня пригласили работать.

Прия проверила мой паспорт и принялась доставать какие-

то документы. На столе у нее лежали разные виды кораллов.

– В освоении северной части Тихого океана участвовали восемь имеющих к нему выход стран: Корея, США, Канада, Австралия, Новая Зеландия, Россия, Япония и Китай.

– А Филиппины? Филиппины ведь тоже имеют выход к северной части Тихого океана? – спросил я. – Я не силен в географии, но Мексика тоже имеет. И Тайвань с Гонконгом. Значит, участвовали не все?

– Только те страны, которые могли инвестировать в развитие станции не менее триллиона вон[1] в год.

– Дорогой взнос за участие.

У нашей страны имелись такие деньги? Триллион вон – это сколько вообще? Я смутно припомнил, что некоторое время назад читал статью о том, что на развитие Подводной станции выделяется больше средств, чем на исследование космоса. Автор статьи высказывал опасение, что наши космические исследования будут отставать от исследований других передовых стран.