– Прекрасно.

Хватит.

Сделав шаг к креслу, я беру платье. В одиннадцать вечера переодеться можно и в лифте. Всё безопаснее, чем оставаться с ним наедине.

– Не советую. – Смерив его презрительным взглядом, я за ремешок поднимаю туфли. – Ты же не хочешь, чтобы я приближался?

Не хочу? Почему же, Ян может попробовать. Особенно, если на коленях. Моля о прощении.

– Ты мне угрожаешь? – я иронично вздёргиваю бровь.

– Я хочу всего лишь поговорить, а не…

А не терять остатки сознательности.

Разумно. Я на взводе, Ян… С кривой усмешкой я осматриваю его всего, от коротко стриженных тёмных волос до носков идеальных туфель. Лицо бесстрастно, взгляд – почти, но сжатые кулаки, напряжённые плечи и… Зря он сунулся ко мне в плотно сидящих брюках. Хотя ещё чёрт знает на кого его возбуждение действует сильнее.

– Я ничего тебе не обещаю, – отвечаю издевательски, бросаю вещи на кровать и опускаюсь в кресло, закинув ногу на ногу.

Жаль, без нужного эффекта. Зашёл бы он лучше пораньше, когда я ещё не смыла макияж и не сняла каблуки, а так я выгляжу пусть и не на те далёкие двадцать, но близко к этому. Да и шорты, которые на мне, предназначены для сна, а не демонстрирования длины ног.

Хотя Андрею нравится.

Вспомнив его «пока ещё Полуночная госпожа» я улыбаюсь, и эта улыбка заставляет Яна зло прищуриться. Словно он точно знает, о ком и о чём я сейчас думаю.

– Если ты пришёл на меня посмотреть, то это сомнительное удовольствие, – показательно разглядывая маникюр, сообщаю я.

– Двадцать минут назад это казалось проще.

– Неуже-ели? – Мстительная улыбка появляется на лице с полного моего благословения. – Не может быть, чтобы для Яна Исилина существовали какие-то сложности.

– Ты – моя главная сложность! – рявкает он, а моя улыбка трансформируется из злой в полную удовольствия. Век бы слушала, как он бесится!

– Так иди к чёрту, Ян, – ласково советую я ему. – Чеши в свой Питер, к своей жене и работе. Так и быть, ради тебя я готова пожертвовать культурной столицей нашей необъятной родины! Хочешь, пообещаю, что никогда в жизни туда не сунусь?

В три шага Ян преодолевает расстояние между нами и склоняется, оперевшись о подлокотники кресла. Я не вжимаюсь в спинку. Его я не боюсь, а от себя всё равно не убежишь.

– Хочу! – зло выдыхает Ян, глядя мне в глаза. – Хочу, чтобы ты убралась из моего города и моих мыслей!

– А это не я – ты припёрся в мой, – выпрямившись, издевательским шёпотом сообщаю я ему практически в губы. И напрочь игнорирую заходящееся от восторга сознание. – С остальным можешь обратиться к психологу, говорят, кому-то помогает.

Лёгким движением ладони заставив его подняться, я встаю. Плевать на утреннюю встречу, тем более, что я не хочу никакого другого здания, кроме того. Пора домой. Платье всё ещё призывно лежит на кровати и я удивляюсь, насколько легко мне даётся этот шаг.

Не зря.

Потому что в следующее мгновение я оказываюсь намертво прижата к твёрдой груди, даже через двойной слой нервов, мышц и крови чувствуя как заходится у него сердце. Оказывается, оно у него всё-таки есть.

– Танцуй.

Идиотские воспоминания на раз разжигают кровь, хотя всего секунду назад мне было плевать на его желания. Приятно всё-таки, когда крышу срывает у кого-то кроме тебя. Вот только что делать, если и у меня её почти сдуло? И куда бежать, если тот голодный волк из поросячьей сказки не идёт ни в какое сравнение с этим?

– Ты опоздал лет так на семь, – подняв правую руку, я разворачиваю её кольцом к Яну, но он продолжает смотреть только на меня.

– Ты не выйдешь за своего депутатишку.

– И почему же? – И я бы фыркнула презрительно ему в лицо, если бы не предательское тело, которое от капитуляции удерживает разве что то самое кольцо на пальце.