– Ты цела? – в спину ей спросила Ася.

– Пациент скорее жив, чем мертв, – буркнула Виктория.

И, не обращая внимания на боль в онемевшем плече, двинулась вперед.

Вдруг за спиной истошно заорала Ася.

– Что? – Виктория резко обернулась, силясь разглядеть хоть что-то в темноте, зашарила перед собой руками, пытаясь определить местоположение подруги.

– Там что-то… – слабым голосом пропищала Ася. – Что-то… вокруг моей ноги… обвилось.

– Змея? – холодея, спросила Виктория. – Водяная змея?

– Я не знаю… – жалобно отозвалась Ася.

– Твою же мать…

Виктория опустилась на корточки. Сердце, казалось, колотилось в горле. Если это и в самом деле змея… Если она сейчас неосторожно коснется ее и та укусит…

Она протянула руку вперед, трясущимися пальцами коснулась чего-то холодного, склизкого…

– Гадюка?.. – шепотом спросила Ася.

Виктория осторожно потянула с ее ноги длинное. И вдруг ощутила под пальцами круглый кусок пластика. Пуговицу!

– Ага, гадюка турецкая сортирная, – с облегчением выдохнула она. – Поздравляю, подруга, открыла новый вид. Войдешь в историю.

– Ффух, – повеселела Ася. – И что это было?

– Да тряпка какая-то. Не знаю, пояс, что ли, кто-то утопил. Ладно, поплыли дальше.

Вскоре короб, по которому они пробирались, стал как будто уже. Идти теперь приходилось пригнувшись, чтобы не удариться головой о потолок. Мелкой Асе, наверное, было проще. У Виктории же очень скоро мучительно заболела шея. А на очередном повороте стало ясно, что дальше можно пробираться только ползком.

– Что делать? – Виктория теперь даже обернуться не могла.

Собственно, особого смысла в этом все равно не было, так как разглядеть хотя бы очертания Аси в густой тьме было невозможно. Поначалу она надеялась, что со временем глаза привыкнут к темноте. Может, они и привыкли, только тьма от этого менее плотной не стала.

– А что нам остается? Хочешь повернуть назад? – спросила в ответ Ася.

– А что, если дальше проход еще сильнее сузится? Если мы застрянем тут и сдохнем, как крысы в ловушке?

– По крайней мере, это будет нетривиальная смерть. Спорим, тебе такое никогда не приходило в голову, когда ты задумывалась о том, каким будет твой смертный час?

Против воли, Виктория негромко рассмеялась. Кажется, притушить оптимизм Аси неспособно ничто.

Она села на пол, опершись спиной о стену, переводя дыхание перед тем, как попробовать двинуться дальше на четвереньках. Штаны промокли окончательно. Но это было ничего, даже лучше. Проще сейчас притерпеться к мокрой, пропитанной бог знает каким дерьмом ткани, чем ползти вперед, чувствовать, как она влажнеет с каждым движением. А вот плечо беспокоило всерьез. Если там открытая рана, в нее в этом смрадном подземелье обязательно попадет инфекция. А ей даже перевязать ссадину сейчас нечем. Проползти десятки метров под землей, в буквальном смысле по колено в дерьме, и сдохнуть от заражения крови? Какой абсурд…

– Как думаешь, нас уже ищут? – спросила Ася, пристраиваясь рядом.

Виктория по-прежнему не видела ее. Но теперь чувствовала теплое прикосновение плеча подруги.

– Может, и нет, – задумчиво отозвалась она.

– Нет? Но ведь вторая медсестра должна была заметить, что ее коллега куда-то испарилась.

– Слушай, подруга, ты у нас разбираешься в технических вопросах. А я, если в чем и понимаю, так это в человеческой природе, – наставительно произнесла Виктория. – Никому из этих грымз совершенно не улыбается, чтобы пропажа заключенных обнаружилась во время их дежурства. За такое в лучшем случае премии лишат и вовсе выпрут отсюда. А в худшем… Как бы еще не впаяли срок за пособничество. Или там, не знаю, преступную халатность.