Пусть в обычные дни тяжелые ворота аббатства не закрывали, но приличия требовали войти без фокусов. У притаившегося по правую руку церковного магазинчика Танцора встретил приветливый монах, натиравший до блеска тумбу, напоминавшую почтовый ящик.

– Вы Сэр Руфус Тангл? – без особой надобности осведомился добродушный толстяк.

– Да, – подтвердил Руф. – Брат Бартоломью хотел видеть меня по поводу окон, не подскажете…

– Сейчас. – Монах оживился и скрылся за дверью магазинчика.

Воспользовавшись моментом, Руфус выгреб из кармана все деньги, которые удалось выручить за «пыточные инструменты» Виатрикс, и высыпал их в узкую прорезь на крышке коренастой тумбы. Монеты со звоном упали почти на самое дно.

«Негусто», – отметил он про себя.

Привлеченный звуком, толстяк снова показался в дверях, но Руф успел предусмотрительно отскочить. Несмотря на то, что уроки музыки раздражали всех, кроме мисс Ви, он чувствовал себя виноватым. Кроме того, мысль о пожертвовании денег церкви непостижимым образом смущала.

– Показалось, – пробормотал толстяк и снова скрылся.

Когда Тангл уже решил искать брата Бартоломью самостоятельно, монах вернулся.

– Вас просят отправиться в часовню, – объявил он, и, замявшись, добавил: – Понятно, что вы Тень, но, может, свечку купите?

– Нет, – ответил Руф и зашагал в знакомом направлении.

Получив прямой приказ повторно устранить причинный аббатству ущерб с учетом изменившихся требований, Тангл разозлился. Кто бы отреагировал иначе? Занудные церковники нагоняли тоску и успели вытянуть из Руфуса больше, чем он планировал потратить в первый раз. Руф искренне надеялся убедить Брата Бартоломью отказаться от непонятных изменений, ведь меньше месяца назад результат всех полностью устраивал. Но для начала предстояло узнать, в чем новые требования заключались.

В часовне никто не ждал. Приглушенный свет, тишина и разноцветные блики от злосчастных витражных окошек на каменном полу – соскучиться по постылой картинке Тангл не успел. Он развеял маску и вдруг осознал, что не один.

Мина сидела в самом первом ряду ближе к стене, заложив руки за голову и уставившись в потолок.

– Чего тут делаешь? – поинтересовался Руфус, опускаясь рядом.

– Гуляю. А тебе не все равно? – как-то не слишком приветливо отозвалась та.

– До того, как спросил, было все равно, – сообщил он. – Теперь вот стало любопытно.

– Любопытство убило кошку, Руф. – Мина взглянула собеседнику в глаза. – Ты-то здесь зачем?

– Дела, – Тангл невольно поморщился.

– А физиономия отчего такая серая? Проблемы?

Вопрос застал врасплох. Руфус предпочел благоразумно промолчать.

– Дай сама угадаю, – не унималась Тень. – Воспитывать девочек непосильная задача? Наши болтают про инцидент в поезде. Слышала, что твоя Варлоу снова в эпицентре. Не удивлюсь, если однажды на нее упадет небо.

– Упадет, так я поймаю, – возразил он. – А в поезде ей просто с попутчиком не повезло. Но отчасти ты права. У девочки появился… друг.

– И тебе это не по душе, – предположила Мина.

– Не столько сам факт, сколько личность парня, – признался Тангл.

– Успокойся, – посоветовала она. – Избранники дочерей редко нравятся отцам.

– Какой из меня отец! – Щеки стремительно заливала краска. – Я Наставник.

– В данном случае одно и то же, – отмахнулась Вильгельмина. – Смирись сразу. Эмьюз симпатичная и будет привлекать внимание. В этом плане лучше, когда маленькие Тени попадают разнополой парой. Хотя…

Мина посерьезнела и отвернулась.

– Пусть привлекает! Я разве против? – нашелся Руф. – Тут другое. Мальчишка – Смотрящий в Ночь, угодивший из-за нее в заложники к Борджесу.