Дойдя примерно до середины моста, девушка остановилась, положила руки на ограждение и слегка наклонилась. Внизу торчали низкие и ржавые опоры старого моста. Тёмная вода реки сердито бурлила вокруг булыжных насыпей. Девушка подняла взгляд. Русло плавно изгибалось между заросших тополями берегов. Там, где река, завершая изгиб, исчезала окончательно, виднелся ещё один мост. Девушка повернулась, ограждение упёрлось в спину. По ту сторону первым бросался в глаза изящный железнодорожный мост. За мостом кудрявились пышной растительностью многочисленные острова различного размера. Если подняться выше, можно увидеть, как река ветвится, словно олений рог. Там же, за железнодорожным мостом, невидимая отсюда впадала в холодную Томь тёплая Кондома.

По мосту прогромыхал трамвай. Девушка продолжила путь. За мостом раскинулись Топольники, полудикая роща реликтовых чёрных осокорей. Дорога разрезала её на две равные части. Девушка шла и рассматривала рощу. Деревья выглядели старыми. Тощие буровато-чёрные стволы воздевали над густым, не тронутым человеком подлеском светлые ветви. Листва уже начинала желтеть. В глубине что-то шелестело, трещало, скрипело. Топольники жили своей, неведомой людям, жизнью. Раньше эта местность была длинным никому не нужным островом. Люди не обживали его и не заготавливали на нём древесину. Тополь ни на что не годен. Только благодаря этому роща выжила.

Теперь место протоки, отделявшей тополиный остров от города, занимала железнодорожная насыпь. Перед дорогой она расступалась, и рельсы бежали по короткому мосту. Когда девушка подходила к нему, послышалось грохотание приближающегося товарняка. Она вспомнила глупую примету: если под мостом, по которому идёт поезд, положить на голову деньги, то их количество значительно увеличится. Девушка нырнула под мост и положила на голову сумку с двумя сотенными бумажками в кармане. Тяжело груженный поезд вылетел на мост. Пространство вокруг девушки наполнилось грохотом. Земля под ногами содрогалась в такт колёсам на стыках рельс. Кто-то из проезжающих мимо водителей негромко посигналил. Девушка знала, насколько глупо выглядит, но упрямо прижимала сумку к макушке. Поезд всё тянулся и тянулся через мост.

– Сумка тебя не спасёт.

Девушка вздрогнула от неожиданности и повернула голову на голос. Неподалеку стоял и насмешливо улыбался парень не старше двадцати. Девушка смутилась. По мосту отгрохотали последние вагоны. Девушка убрала сумку с головы.

– Неужели настолько страшно? – парень изучающе рассматривал её.

– Не твоё дело, – девушка чувствовала, как наливаются краской щёки.

– А чё, ты такая дерзкая? – парень засунул руки в карманы и выпятил грудь. – Я ж ласково, по-хорошему.

– Отвали!

Она выскочила из-под моста и быстро, едва не срываясь на бег, пошла к ближайшей остановке. Настроение было испорчено. За спиной раздался громкий смех. Она обернулась, чтобы показать неприличный жест… У моста никого не было. Она посмотрела на дорожку, ведущую к станции. Никого. Только постепенно затихающий смех.

Она проснулась в восемь. Квартиру наполняла тишина. Девушка потянулась, надела футболку и отправилась в ванную. Умывшись, она вошла в кухню, поставила сковородку на плиту, плеснула масла, включила конфорку. Зашумел холодильник. Девушка достала из него упаковку яиц и остатки молока в пакете.

Взбивая в глубокой миске молочно-яичную смесь, она подошла к окну. Яркое солнце, рыжие сбрасывающие листву деревья, трава в жёлтых разводах. На горизонте заводские трубы. На сковородке зашипело. Девушка вылила в неё смесь и накрыла крышкой.