Ворден взял в руки телефон и нашел контакт Брендона в списке. Зеленая линия под именем и званием говорила, что министр по внедрению и развитию новых технологий в оборонной промышленности был сейчас не занят. Генерал колебался, держал палец у кнопки вызова, как вдруг картинка сменилась и начался входящий вызов от Брендона. Ворден не сразу сообразил, что происходит и даже немного опешил, но принял вызов.

– Не поверишь, я сам собирался тебе набрать, вот что значит всю жизнь общаться, – сказал генерал.

– Да, я прям почувствовал, – уставшим голосом ответил Брендон, – как там Конрад?

– Ох, Конрад. Он уже неделю ковыряется в своем ТПГЭК. Я посылаю к нему лейтенанта, каждый день выяснить, будет он пилотом или механиком, но лейтенант возвращается с очередным набором каких-то глупых отмазок и шуток. У него правда всегда был такой характер?

– Генерал, он определится рано или поздно, и, да, от него вешались все преподаватели в школе и институте, но при этом Конрад определенно гений в механике.

– Да, в его гениальности у меня нет сомнений. Судя по словам его куратора, он скоро закончит восстановление своего ТПГЭКа, что на самом деле сверх рекордные сроки, учитывая в каком состоянии его к нам доставили.

– Неужели мой брат самый проблемный?

– Не, я не думаю, что он самый проблемный.

– Тогда расскажи мне про свою команду.

– Брендон, оно тебе надо?

– Ну, если честно, генерал, мы с вами знаем друг друга давно. Я еще никогда не слышал о том, с кем вам приходится работать.

– Ну, ладно. Пару минут можно уделить этому вопросу, чтобы успокоить тебя, что твой брат попал в отличную команду. Начнем с самого первого ТПГЭК типа танк, модель второго поколения, это в которой пилоту приходится двигаться. Мощная броня, медленный ход, рассчитан на большие нагрузки, пробивает здание насквозь, как картон. В арсенале довольно мощное вооружение: импульсные пулеметы, гранатометы.

– А пилот?

– Гарри точная копия своей машины. Мне кажется даже, скорее всего ее прямо делали с него. Огромный, медлительный, сильный мужик, абсолютно бесстрашный, контуженный, но безобидный, для своих, разумеется. Командир из него никакой, но четко выполнять приказы умеет.

– А его механик?

– Лунас отличный инженер, очень опытный. Работал с этими машинами еще в самом начале их выпуска, не менее здоровый и накачанный мужик, хотя в жизни и мухи не обидел. Опыта у него хоть отбавляй, сам он не распространяется, но у меня есть данные, что он непосредственно участвовал в разработке основных силовых узлов ТПГЭКов типа танк. А знаешь, что эти двое учудили со своей машиной?

– Даже не могу представить, может быть, раскрасили в розовый цвет?

– Вот юмором ты точно в брата пошел. Они на передней выступающей части капсулы пилота повесили огромную связку дымовые активируемых гранат, сверху приладили два прожектора и нанесли светящийся слой на корпус так, что в темноте машина спереди напоминает огромную страшную бородатую голову. Я лично читал отчеты, в которых противник в страхе покидал поле боя от одного вида этого ТПГЭК.

– Видишь, какие креативные у вас там ребята, творческие, и правда, грех жаловаться. Кто там еще в твоей секретной команде? Машина для разведки еще, по-моему, есть?

– Все-то он знает, ты погляди. Это да, тот самый трофейный экземпляр, который нам достался после сильного электромагнитного взрыва. Легкий, быстрый, но абсолютно не бронированный. У него, между прочим, стоит камуфляж.

– Это та система, за которой гонятся все корпоративные техники?

– Да, и я очень благодарен, что министерство развития технологий не заставляет меня разбирать ее на запчасти. Иначе Рифат меня сам в бой отправит.