– Наверное, нужны, – выдавила из себя девушка.

– Хорошо.

– Я вернусь в машину.

– Хорошо.

– Слушай!.. – Мириам остановилась, уже открыв дверь кабины. – А как тебя зовут?

Дыхание в переговорнике сбилось. Женщина в маске не отвечала долго, словно вспоминала что-то.

– Называй меня Би.

На ночлег они остановились у края заброшенного городка – Мириам не знала его названия, большая часть невысоких зданий была наполовину занесена песком, заросла низенькими кривыми деревьями и диким виноградом. В остатках домов, все еще возвышающихся над пустыней, свободно гулял ветер, но Мириам помнила, что ближе к осени все изменится. После нескольких дождей виноград зазеленеет снова, и тогда развалины будет не узнать. Они превратятся в зеленые холмы странной формы, ничем не напоминающие творение рук человека.

За весь день они остановились всего два раза, по настоянию Мириам – похоже, что Би не было нужно ни есть ни пить. Также Би не проявила никакого интереса к вопросу о приготовлении ужина, поэтому девушка занялась этим сама, ей было не привыкать.

Она развела костер из сухих веток под стеной низкого строения, которое когда-то могло быть магазином или кинотеатром, теперь оно защищало их от ветра, не более того. Машины стояли рядом, и со стороны хайвея огня видно не было. Повесив над костром котелок с водой, Мириам уселась возле него. Би открыла кабину, но из машины так и не вышла.

– Ты будешь кашу? – спросила Мириам, когда молчание стало совсем невыносимым.

В кабине кара звякнуло, видимо, Би что-то уронила.

– Что? – переспросила она через несколько секунд.

– Кашу с мясом.

– С мясом?

– С говядиной. Она сушеная, в специях, и не то чтобы очень вкусная, зато горячая. Будешь?

– Не знаю. – Би выпрыгнула из кабины одним легким движением, уже знакомым Мириам.

Держа сложенное мачете под мышкой, она подошла к костру и остановилась в нерешительности. Маску женщина так и не сняла.

– Я очень давно не ела… ничего такого.

Мириам, сидящая на сложенном вдвое одеяле, подвинулась, но Би просто молча стояла и смотрела в огонь.

– А что же ты ела? – спросила девушка.

– Сухой бульон, галеты, концентраты… у меня еще остался кофе. – Би наконец-то обратила внимание на одеяло и присела на самом краешке, скрестив ноги, с очень прямой спиной.

Мачете она положила под левую руку, между собой и Мириам.

– Так ты поешь каши?

– Да, наверное.

– Вот и хорошо. А почему ты не снимешь маску?

– Маску?

– Ну, шлем.

– Я к нему привыкла.

– Но ты же не сможешь в нем есть.

Би промолчала, потом нерешительно подняла руки к лицу. Мириам смотрела, как она осторожно, ощупью, отсоединяет бронированные трубки, ведущие к воротнику, затем расстегивает горловой клапан комбинезона. Под ним оказался черный нашейный платок, и Би сдвинула его вниз, чтобы нажать что-то под подбородком маски.

Та лопнула пополам, разделяясь на две мягких половинки, и Би отбросила их за спину вместе со шлемом, как капюшон.

Мириам глубоко вздохнула.

Рядом с ней сидела молодая женщина и, сильно сощурившись, смотрела на огонь. Глубокие отметины от воздушных трубок пересекали ее лицо, а длинные черные волосы были скручены в большой неаккуратный узел на затылке.

– Воздух. – Би повернулась к Мириам, миндалевидные глаза были полны слез. – Такой холодный!.. Ничего не вижу.

– Подожди. – Мириам подтащила к себе один из своих узлов и принялась в нем рыться. – Одну секунду…

Би наблюдала за ней, все так же щурясь, по ее щекам, оставляя грязные дорожки, текли слезы.

– Дезинфектант. – Мириам протянула Би кусок чистой марли, смоченный дезинфицирующим раствором. – У меня тут его целая бутылка. Давай я вытру тебе лицо.