Наконец посланец туманного Альбиона откинулся на спинку дубового кресла и как сомнамбула произнес:

– А, это вы, Брендон?

– Да, это я, – ответил Максим и провел ладонью круг перед лицом англичанина, тем самым поставив точку в своем гипнотическом сеансе.

– Вчера вы не вернулись к нам, и я начал за вас волноваться.

– Напрасно, со мной все в порядке, вот только подскажите, где мои вещи, я чуть подзабыл, где их оставил, – сказал Максим.

– Они в вашей комнате.

– Проводите меня туда.

– Идемте.

Они поднялись на второй этаж и оказались в небольшом коридоре, где было семь дверей. Англичанин подвел Максима к одной из них и сказал:

– Вот ваша комната.

– Благодарю, – Максим открыл дверь, которая оказалась не заперта, – вы мне очень помогли.

– Не стоит благодарности, – англичанин кивнул и удалился.

Клинг вошел в комнату Брендона, запер изнутри дверь и осмотрелся. В комнате стояли кровать, стол, два стула, шкаф, а рядом с окном – небольшой, обтянутый кожей дорожный сундук. Максим подошел к нему и поднял крышку. Внутри находился нехитрый скарб англичанина, а на самом дне лежал изготовленный из красного дерева футляр с медной ручкой, по своим размерам напоминающий современный кейс. Клинг достал его из дорожного сундука, положил на стол и открыл. В нем находились хирургические инструменты, очень похожие на орудия пыток испанских инквизиторов, бумажные пакетики, вероятно, с лекарственными порошками, а также несколько стеклянных пузырьков с этикетками на английском языке. Максим взял один из них и прочитал: «Настойка из пепла волчьей шерсти»

Клинг поставил пузырек на место и подумал: «Интересно, от какой болезни помогает настойка из пепла волчьей шерсти?»

После этого он просканировал ладонями все медицинские препараты, привезенные Брендоном из Англии, и установил, что в некоторых из них содержится ртуть, соли серы и даже мышьяк.

Клинг закрыл футляр и подумал: «С таким медицинским подходом Царь вряд ли поправится, скорее, наоборот, но все-таки для вида возьму эти «фармацевтические сокровища» с собой».

-5-

Максим покинул Английский двор и направился в Посольский приказ, который находился неподалеку. Войдя в здание приказа, Клинг обратился по-английски к первому попавшемуся ему навстречу служащему:

– Сэр, я вчера приходил к вам и передал сопроводительное письмо, написанное моей Королевой Елизаветой вашему Царю, меня просили зайти сегодня за ответом, я лекарь из Англии.

Человек, к которому обратился Максим, ничего не понял, почесал свою рыжую редкую бородку, подвел Клинга к стене и сказал:

– Стой здесь, я позову толмача, знающего твой язык, – ушел и минут через пять вернулся с еще одним служащим, который спросил Максима по-английски:

– Вы из Англии?

– Да, – ответил Клинг и еще раз изложил цель своего визита.

– Я тебя понял, ступай за мной, я отведу тебя к дьяку Василию, он должен быть в курсе твоего дела.

Вскоре они вошли в небольшую комнату с низким потолком, за столом сидел посольский дьяк Василий и что-то выводил гусиным пером на бумаге. Человек, приведший сюда Клинга, пересказал ему цель визита.

Выслушав толмача, которого звали Григорий, Василий переменился в лице, внимательно посмотрел на Максима и резко встал из-за стола.

«Он, кажется, понял, что я не тот, за кого себя выдаю, – пронеслось в голове Клинга, – надо действовать… – Максим вплотную подошел к Василию и дал ему мысленную установку. – Я Брендон – тот самый англичанин, что вчера передал тебе письмо от нашей Королевы Елизаветы».

Через секунду Василий заулыбался, его лицо приняло благодушный вид, и он сказал:

– Да, да я помню. Письмо от твоей Королевы Царь уже прочел. Иван Васильевич разрешил тебе начать его лечение. Завтра в полдень ты должен опять явиться сюда, в Посольский приказ, и Григорий отведет тебя в Кремль, Царь сейчас там.