– Не играй со мной, Лили, – он провёл носом вдоль уха. – Я держу себя в руках, но мы оба знаем, что сними я с тебя трусики, – приласкал мочку губами, на что мой низ живота предвкушающее сжался, – ты окажешься мокрой и ко всему готовой, – поцелуи спустились на шею, и я невольно откинула голову в другую сторону, добровольно раскрываясь, подставляясь под ласку и предвкушая. – И мне не составит труда, разложить тебя на твоём или своём столе, – горячие поцелуи гуляли вдоль шеи, между ног увлажнилось, и в мечтах я уже видела себя обнажённой на столе главного босса, – и отодрать так, что на следующий день ходить для тебя станет невыполнимой задачей.

Я едва не взмолилась, чтобы он перешёл от слов к делу.

– Но, если тебе хочется именно этого, – голос из соблазнительного и томного резко превратился в стылый и насмешливый, – стоит только попросить малышка, я обслужу тебя по высшему разряду.

Отзвучавшая последняя фраза будто окунула меня в ледяную пропасть. Разомлевшая и разгорячённая его порочными словами, я за секунду почувствовала себя униженной и оскорблённой, хотя мгновение назад была готова умолять о большем. Будто это не он предлагал обслужить меня по высшему классу, а я находилась в этом кабинете с высочайшего дозволения и с единственной целью – ублажать прихоти высокомерного богатого сноба.

Господи Иисусе, ненавижу мужиков! За то, как они обращаются с женщинами. Берут, когда хотят, выбрасывают, когда надоели. Не утруждая себя заботами о нашем внутреннем состоянии. Когда используют тело, это можно пережить, но, когда пачкают душу… не думаю, что после подобного кому-то по силам остаться прежним.

«Спокойно, Ана! Пофилософствовать можно и потом, а сейчас тебя ждёт работа и только работа. Никакого Эдриана в твоём мире не существует, есть только мистер наглый самоуверенный босс. Точка!»

– Я в состоянии справиться со своими хотелками мистер Сторм, и уж поверьте, приглашать вас для компании – это последнее, о чём я подумаю.

Эдриан зарычал: – Лили…

Но на моё счастье в кабинет после стука зашёл Джек с подносом и чашкой кофе. Эдриан моментально покинул меня, устраиваясь за своим столом.

Его уход дал мне передышку, но успокоиться оказалось не просто. Взять под контроль внутреннюю дрожь, вызванную яростью и обидой от унижения, оказалось непосильной задачей. Я боролась со злыми слезами и желанием впиться ногтями в наглую холёную морду. О работе с моей стороны даже мечтать не приходилось, я о ней попросту не вспоминала.

Меня выбило из колеи с такой силой, что я всерьёз призадумалась: стоит ли прямо сейчас поискать в гугл номер первого свободного психоаналитика либо дождаться окончания рабочего дня и навестить оружейную лавку, дабы прикупить Smith & Wesson и несколько пачек патронов. За первое меня похвалят и погладят по головке, за второе отругают и посадят в тюремную камеру до конца моих дней. Выбор очевиден, но не так однозначен для меня, как должен бы быть у нормальных людей.

Ожил селектор: – Мистер Сторм, к вам младший юрист Мелани Дойл.

– Пусть зайдёт, – отозвался Эдриан.

Дверь открылась и в кабинет зашла молоденькая девушка, моя ровесница должно быть или на год-два младше, но выглядела она едва ли на 17. Рыженькая, кучерявая, с конопушками по всему лицу, круглые очки придавали ей сходство с Гарри Поттером. Помятый тёмно-синий дешёвый костюм, простая белая сорочка под пиджаком. В общем гадкий утёнок, который только через несколько лет превратится в кого-то отдалённо напоминающего лебедя… может быть… если утёнку повезёт.

И я знаю, что злая. Но кто в этом виноват? Уж точно не я доводила несколько минут назад сама себя до бешенства. Бросаю гневный взор в сторону босса, желая, чтобы тому икалось до конца рабочего дня и пришлось выпить парочку галлонов ледяной воды в тщетных попытках остановить икоту.