В донесении штаба 6-й армии в штаб ГА «Б» результаты сражения описывались следующим образом: «Сражение в котле на Дону западнее Калача завершено. Уничтожена 62-я армия красных и крупные части 1-й танковой армии. Разгромлены 7 стрелковых дивизий, 7 танковых бригад и 2 мотострелковые бригады, еще 2 стрелковые дивизии понесли большие потери. Противник потерял в боях с 7 по 11.8, по имеющимся данным, 30 тысяч пленных, 270 танков и 560 орудий, в том числе противотанковых и зенитных. Потери противника убитыми высоки, число пленных и добычи продолжает расти»[104].

Сражение действительно еще продолжалось, 11 августа в ЖБД 6-й армии отмечалось: «Очистка отдельных оврагов в этом районе, а также на западном берегу Дона юго-восточнее и восточнее станции Чир еще продолжается»[105]. К 20 августа из состава полка 33-й гв. стрелковой дивизии вышли 418 человек, из состава 147-й стрелковой дивизии – 171 человек, 181-й стрелковой дивизии – 28 человек, 229-й стрелковой дивизии – 278 человек[106].

В заключение хотелось бы прокомментировать фразу из книги Ганса Дёрра о походе на Сталинград. Подводя итоги сражению, он пишет: «10 августа 6-я армия одержала полную победу, последнюю в сражении на открытой местности. По какой причине она не была использована для немедленного форсирования Дона, автору установить не удалось»[107]. Изучение оперативных документов 6-й армии, возможно, недоступных Дёрру в момент написания его книги, позволяет легко ответить на этот вопрос. К началу августа уже произошел отказ от первоначального плана форсирования Дона к северу и югу от Калача. Информируя командование о своих дальнейших планах, штаб Паулюса отмечал: «Следует стремиться к захвату плацдармов западнее Качалинской, по возможности на плечах отступающего противника»[108]. План дальнейших действий также был скорректирован в сравнении с приказом от 20 июля. Теперь предполагалось следующее: «После захвата плацдармов юго-западнее Качалинской XIV и XXIV ак наступают вдоль тянущейся к Сталинграду цепи высот в направлении северного и южного Сталинграда, чтобы установить контакт с 4 ТА в районе станции Воропоново»[109]. Причиной смены планов, очевидно, стал целый ряд факторов: знакомство с местностью, вступление в сражение 4-й танковой армии Гота и другие. В итоге форсировать Дон предполагалось после ликвидации советского плацдарма в районе Сиротинской, о чем пойдет речь далее.

Немецкий пулеметчик на берегу Дона. Хорошо видно, что западный берег реки господствует над восточным.

1-я гвардейская армия идет в бой. Возникший вследствие разгрома 62-й армии на правом берегу Дона кризис вынудил советское командование отказаться от первоначального плана ввода в сражение прибывающих резервов. 1-я гвардейская армия, предназначавшаяся Юго-Восточному фронту, теперь должна была пойти в бой на правом берегу Дона. Назначенный командующим 1-й гвардейской армией генерал К.С. Москаленко, успевший прибыть в штаб Юго-Восточного фронта для знакомства с обстановкой, вернулся принимать войска армии в новом районе сосредоточения. В своих мемуарах Москаленко писал: «Была уже ночь, когда я попрощался с А.И. Еременко и Ф.И. Голиковым, а на рассвете машина умчала меня в район ст. Фролово. Где-то там разместился штаб 1-й гвардейской армии. Невдалеке от этой станции, а также соседней Иловли, как мне было известно, выгружались и войска армии, прибывавшие железнодорожными эшелонами. Невольно подумалось: опять предстоит принять командование и повести в бой армию, которая еще только формируется. Это предчувствие более чем оправдалось»