Сталин был одним из тех большевистских лидеров, которые поддержали Ленина, не требуя от него объяснений. Отбросив сомнения о применимости социализма в среднеразвитой России, Сталин взял на вооружение ленинские идеи: «Не исключена возможность, что именно Россия явится страной, пролагающей путь к социализму […] Надо откинуть отжившее представление о том, что только Европа может указать нам путь. Существует марксизм догматический и марксизм творческий. Я стою на почве последнего»[152]. «Почва творческого марксизма» оказалась настолько удобной, что Сталин обосновался на ней навсегда. Она позволяла манипулировать теоретическими догматами в интересах текущих политических потребностей. В 1917 г., отбросив сомнения «правого» большевизма, Сталин принял ленинский радикальный курс на захват власти и введение социализма. В этом решении он был тверд. Замеченные исследователями несовпадения в высказываниях Ленина и Сталина не носили принципиального характера. Сталин, скорее, не успевал за слишком частыми поворотами ленинской тактики. Ничего удивительного. Кажется, что и Ленин не успевал за самим собой.

Взяв с самого начала курс на власть, Ленин маневрировал. В изменчивой и запутанной революционной ситуации было трудно прогнозировать ход событий и точно выбрать момент решающего удара. Тактика большевиков заключалась в том, чтобы подталкивать революцию вперед, но до нужного момента не переступать грань легальности. Открытое восстание против Временного правительства и Советов могло вызвать ответный удар. Плод должен созреть. Однако такая тактика имела очевидные слабости. Не испытывая на прочность позиции противника, трудно понять степень его и собственной силы. Опираясь на радикальные слои рабочих и солдат, большевики должны были демонстрировать им свою решительность не только на словах, но и на деле. Иначе говоря, держать свою армию в состоянии постоянной мобилизационной готовности, проводить «боевые учения», одно из которых вполне могло оказаться реальным сражением.

Эта двойственность тактики большевиков была не единственной, но важнейшей причиной периодических волнений петроградских солдат и рабочих. Самое крупное из них произошло в начале июля 1917 г. На улицы города вышли вооруженные солдаты, матросы и рабочие отряды. Они двигались под большевистскими лозунгами свержения Временного правительства. Пролилась кровь. Большевики подталкивали это выступление, хотя и отказались открыто взять на себя руководство им. Это, однако, мало кого обмануло. Всем, включая самих большевиков, было ясно, что они несут ответственность за попытку мятежа. Спорным оставался вопрос о мере ответственности, и историки продолжают обсуждать его до сих пор. Провал июльского выступления показал относительную силу правительства. Оно, как сумело, воспользовалось этой силой для нанесения контрудара. Он оказался хаотичным и непоследовательным. Ленина объявили шпионом, получающим от Германии деньги на революцию. По этому вопросу власти открыли следствие. Обвинения в организации беспорядков дали основания для частичных репрессий. Были закрыты и разгромлены газеты и штаб большевиков, арестованы некоторые их активисты. По иронии судьбы среди арестованных оказался «умеренный» Каменев. Ленин и Зиновьев перешли на нелегальное положение.

Менее известный правительству Сталин оказался вне списка преследуемых. Он чувствовал себя в такой безопасности, что даже предложил Ленину некоторое время переждать в своей квартире. Точнее, в квартире старых знакомых Сталина, большевиков Аллилуевых. Сталин занимал в ней одну из комнат. Дружба с Аллилуевыми была давней и крепкой. Вскоре Сталин женился на их дочери, совсем юной Надежде.