, Гитлер объявил себя избранником судьбы и поклялся восстановить Германию как великую державу и избавить ее от евреев, восхваляя себя как «истребителя марксизма». В декабре 1924 года, отсидев тринадцать месяцев из пяти лет, к которым он был приговорен, Гитлер был выпущен на свободу, но его книга распродавалась плохо, вторая книга так и не нашла издателя, а его нацистская партия не имела особых успехов на выборах. По словам лорда д’Эбернона, который в то время был британским послом в Берлине, политическая жизнь Гитлера после его досрочного освобождения из тюрьмы «исчезала в тумане забвения».

История полна сюрпризов. Едва ли кто-то мог вообразить, что этот австриец из маргинальной политической партии станет диктатором Германии и главным врагом Сталина. Однако фельдмаршал граф Хельмут фон Мольтке-старший (1800–1891), на протяжении 31 года возглавлявший прусский, а затем и германский Генеральный штаб, понимал стратегию как импровизацию, «систему вынужденных мер», способность обращать себе на пользу неожиданные действия других игроков и случайности, а Гитлер оказался именно таким мастером импровизации: нередко действующим неуверенно, совершающим ошибки и полагающимся на удачу, но в то же время носителем радикальных идей, имеющим представление о том, к чему он в конечном счете стремится, и пользующимся любыми открывающимися возможностями. Сталин тоже был стратегом в понимании фон Мольтке, человеком с радикальными идеями, способным разглядеть и использовать возможности, которые он не всегда создавал сам, но умел обратить себе на пользу. Самые богатые возможности Сталин и Гитлер нередко усматривали в считавшихся опасными «угрозах», раздутых или придуманных ими самими. Пусть движущей силой истории являются геополитика, институты и идеи и особенно их взаимодействие друг с другом, но, чтобы все это пришло в движение, требуются исторические деятели.

Казалось, никакая страна не может превзойти Великобританию как главную мировую державу, чья колониальная империя охватила четвертую часть земного шара и чья мощь завораживала и Сталина, и Гитлера. Однако Сталин был сыном эпохи, когда Германия начала заявлять о себе как об обладательнице самых передовых технологий и инженерных училищ. Непосредственное знакомство Сталина с Германией ограничивалось несколькими месяцами, проведенными им в 1907 году в Берлине, где он останавливался по пути в Россию со съезда РСДРП в Лондоне. Он учил немецкий, но так и не овладел им. И все же Сталин, подобно некоторым своим предшественникам времен царизма, особенно Сергею Витте, был германофилом, восхищавшимся промышленностью и наукой этой страны, иными словами, ее самыми современными чертами. Впрочем, очень долго Сталин не имел понятия о существовании Гитлера.

Во время Великой войны царская Россия стремилась навсегда уничтожить германскую угрозу, разгромив державы Гогенцоллернов и Габсбургов и создав пояс славянских государств, которым полагалось быть дружественными России. И наоборот, военные цели Германии и Австрии состояли в том, чтобы уменьшить предполагаемую угрозу со стороны России, отторгнув ее западные приграничные территории. Если бы Россия победила в войне, она, скорее всего, продиктовала бы что-то вроде навязанного ей немцами Брестского мира наоборот. Однако Россия потерпела поражение (на Восточном фронте), так же как были разбиты Германия и Австро-Венгрия (на Западном фронте), что привело к заключению Версальского мира. Вопреки распространенной точке зрения европейская послевоенная система безопасности развалилась не из-за своей бесхребетности или ошибок. Версальская система стала возможной лишь благодаря одновременному краху Российской и Германской империй, и она достигла бы успеха лишь в том случае, если бы ни Германия, ни Россия никогда не возродились как сильные державы. Англия фактически признавала нестабильность Версальского мира, так как, не сумев прийти к