По постановлению СНК СССР от 11 октября 1935 года от госпоставок в 1935–1936 годах зерна, картофеля и продуктов животноводства было освобождено подсобное сельские хозяйство трудпоселенцев, занятых в промышленности[62].
Трудпоселенцы обязаны были погасить все ссуды, выдававшиеся государством на хозяйственное и иное освоение трудссылки. Так, в 1937 году трудпоселенцами было погашено ссуд по задолженности на сумму около 10,5 млн р. (остаток ссудной задолженности 1 января 1938 года составлял почти 68,2 млн р.[63].
Трудовое использование трудпоселенцев производилось на основе договоров, заключенных УНКВД с хозорганами. Трудпоселенцы в оплате труда и других условиях работы приравнивались ко всем рабочим и служащим, за исключением: в профсоюз не принимались, и из их зарплаты удерживалось 5 % на содержание аппарата и административное обслуживание трудпоселений[64]. В августе 1937 года начальник ГУЛАГа И. И. Плинер в докладной записке на имя Н. И. Ежова сетовал по поводу того, что «хозяйственные организации в ряде районов прекращают производить 5-процентные отчисления из зарплаты трудпоселенцев, расходуемые на содержание комендатур трудовых поселений и на их административно-хозяйственные расходы. Этот отказ они мотивируют 135-й статьей Конституции, по которой трудпоселенцы являются полноправными гражданами»[65].
Коменданты спецпоселков вели списочный учет тыло-ополченцев в возрасте от 18 до 45 лет. Тылоополченцы – лица призывных возрастов из числа лишенных избирательных прав (лишенцев). Вместо службы в армии они в течение двух-трех лет должны были выполнять трудовую повинность. Мобилизованные тылоополченцы жили в казармах, в условиях полувоенного режима, использовались на тяжелых работах (добыча угля, лесоразработки).
Однако в отношении раскулаченных крестьян – спецпереселенцев призывных возрастов – дело ограничивалось обычно только проведением списочного учета. Политическое руководство СССР опасалось призывать их даже в тыловое ополчение. В разделе «Об использовании на работах оборонно-стратегического значения тылоополченцев, находящихся в спецпоселках» постановления СНК СССР «О хозяйственном устройстве и трудовом использовании спецпереселенцев, расселенных в Западной Сибири и Северном Казахстане» от 4 апреля 1932 года говорилось: «Разъяснить, что спецпереселенцы призывного возраста не подлежат призыву в армию, в том числе и в части тылового ополчения»[66].
В 1930-х годах трудпоселенцы в армию не призывались и на учете в военкоматах не состояли. Предпринимались также меры, чтобы они самостоятельно не овладевали военными знаниями и навыками. В письме от 15 мая 1932 года «Всем нач. отд. по С/ПЕРЕСЕЛЕНЦАМ ПП ОГПУ» за подписью М. Д. Бермана указывалось: «В циркуляре № 389/ГУЛ от 13/ Х—31 г. перечислены те добровольные общества группы содействия, которые могут быть организованы в спецпоселках, а именно: СВБ, ОДД, ОДН, Автодор, РОКК. Однако на местах до сих пор продолжают организовывать группы содействия Осоавиахиму и МОПР. Надо иметь в виду, что организация Осоавиахима содействует военизации спецпереселенческой молодежи, что должно быть пресечено самым решительным образом… Все имеющиеся организации Осоавиахима и МОПРа распустить путем тактичного слияния их с другими группами содействия, организация которых разрешена… В работе групп содействия всех добровольных обществ необходимо тщательно избегать занятий и работ, содействующих военизации спецпереселенческой молодежи…»