– Сейчас ты тоже расстроишься: мне даже половины суммы собрать не удалось.

Но он, казалось, совершенно не огорчился, а, наоборот, заулыбался еще шире. Лет сорок на вид, высокий рост. Такое простое, открытое, располагающее к себе лицо, гладко выбритые щеки, короткая стрижка, а глаза… Словно детский ясный, пытливый взгляд, который заставил меня поежиться.

– Ну… Придется дать вам небольшую отсрочку. – Глядя на меня в упор, он ободряюще подмигнул. – Так что не нужно так переживать.

– Ты не понял?! – вспылил я, не в силах больше сдерживаться. – Мне неоткуда взять больше! Понимаешь? Дай мне еще хоть год – мне все равно не насобирать полностью. Так что забирай все, что есть, и оставь меня в покое!

Я сорвал с плеча портфель и принялся совать его в руки следователю. Но он отскочил от меня, словно от прокаженного, подтвердив тем самым мои опасения насчет невозможности уличить его в получении денег.

– Вот этого делать не стоит, Максим Сергеевич! – Его голос моментально стал холодным, и в нем появились приказные металлические нотки.

Мои руки вмиг опустились как по команде.

– Мне от вас нужно именно столько, сколько я указал, и ни копейкой меньше. И все сразу, а не частями.

Я обреченно покачал головой и без сил опустился на первую попавшуюся лавочку.

– Как ты прикажешь мне это сделать? Скажи мне! Ты хоть представляешь, какие это огромные деньги?! А у меня уже ничего не осталось, все здесь уместилось. – Я похлопал по портфелю, лежавшему у меня на коленях.

– Если бы я все знал сам, к вам бы уж точно не обратился, – снова ставшим нормальным голосом проговорил следователь и уселся рядом со мной.

– Ну а что ты с ними собрался делать? Чтобы потратить столько, нужно порядком попотеть, да и то, наверное, до конца не растратишь.

Мне вдруг стало интересно, что же он ответит. Он не закатил мечтательно глаза, как делают все жаждущие богатства, а сидел и смотрел прямо вперед.

– Боюсь, что вы меня сейчас не поймете, Максим Сергеевич. Или, может, называть вас Николас? – назвал он имя из ожидавшего меня в камере хранения нового греческого паспорта.

Сказать, что этим вопросом он застал меня врасплох, – не сказать ровным счетом ничего. У меня похолодело внутри. Как он мог об этом узнать? Сколько ни старайся уменьшить количество людей в цепочке и ограничить их информированность на минимальном уровне, всегда найдутся те, кто увидит всю картину целиком. Не иначе как кто-то из них проговорился. Эта и другие мысли плясали в моей голове, создавая самую настоящую панику. Видимо, мое состояние, которое просто невозможно было скрыть, позабавило следователя. Он долго с интересом изучал меня, а потом хлопнул по плечу.

– Ну ладно! Так и быть. – Словно делал мне одолжение. – Я поручу вам кое-какую работу, по окончании которой мы разойдемся.

И он замолчал, продолжая внимательно следить за моей реакцией. А до меня сказанное дошло не сразу, но, когда дошло, показалось настолько абсурдным, что я уставился на него ошарашенными глазами. Истолковав это как сигнал продолжать, он заговорил вновь:

– Скажу честно: работка не из легких, но вам она по плечу. Собственно, именно поэтому и состоялась наша встреча. На сегодня всё. За более точными инструкциями попрошу прибыть завтра. Адрес узнаете позднее.

4

Адрес я действительно узнал позднее. И весьма банальным образом.

Мне ничего не оставалось делать, как направиться в ту же гостиницу, в которой я провел последние два дня. Уже в ее дверях путь мне преградила пожилая женщина с циничным лицом, какие бывают у трамвайных кондукторов.

– Куда прешь? – грубо спросила она, удостоив меня презрительным взглядом. – Места, что ли, мало?