Один из шести лифтов доставил их в холл двенадцатого этажа. Широкие коридоры, несколько разделительных дверей. Мягкий пол и такая же зелень в ячейках стен. Единственное, что было Марку не понятно, почему в таких длинных коридорах, так мало дверей квартир.

– Пришли. Номер восемьсот восемь.

– Так и что?

– Ну, ты можешь позвонить, конечно, – усмехнулся Пир, – но лучше открой. Это я зачем тебе дал?

Марк прислонил к дисплею у двери карту, затем ввел продиктованный куратором код, который потом надо было сменить и загрузить в систему свои отпечатки пальцев, чтобы в следующий раз она запрашивала и их. Послышался звук, напоминающий звон пустого стакана от удара металлической ложечкой. Это открылся магнитный замок двери.

Первое, что бросилось в глаза – пустота помещения, а уже потом серый цвет стен и потолка. Они стояли в небольшой прихожей. Столик был по правую руку, дверца встроенного шкафа – по левую. Прямо были еще две комнаты: левая дверь – кухня, правая спальня. Между этими проемами ровно посередине стены висел большой черный монитор, имитирующий зеркало. Им оказался стационарный персональный коммуникатор – СПК. Теперь такие были в любом жилище и располагались практически в каждой комнате. Через него нынешние люди вели всю бытовую жизнь: совершали покупки, получали информацию, общались и управляли домовыми системами – задавали настройки жизни. СПК совмещал в себе функции компьютера и телевизора и дублировал возможности коммуникатора на руке. Все, что мог сделать человек на СПК, он мог сделать на ППК у себя на руке, находясь удаленно. Это было единственным отличием двух устройств.

Квартира, или как теперь принято называть, апартаменты были оснащены системой умного дома «Вижен». Ею являлся практически искусственный интеллект, который мог и стены перекрасить, и воду в смесителе подогреть. Пир пояснил, что жилье относится к категории «F», которая редко предусматривает данную систему, но в случае Марка было сделано исключение.

За сто пятьдесят лет понятие быта поменялись. Например, вместо привычной кухни, где стояла плита, духовка, холодильник, микроволновка и прочая техника, всю боковую стену занимал так называемый кухонный комбайн. Это машина с множеством застекленных отсеков и огромным табло. Управлялась она либо «Вижен», либо с СПК, либо с ППК на руке. А умела эта машина многое: хранила продукты, готовила еду, мыла посуду. Присмотревшись внимательно, можно было увидеть три больших отделения: для жидкостей, откуда комбайн выдавал от простого стакана воды, до свежевыжатого сока или смузи; большой конвейер готовки, за толстым стеклом которого виднелись несколько кибернетических рук и вращающаяся панель; а также загрузочный отдел, в который помещались продукты. Внизу на уровне ног тоже были отделы. В них закладывалась химия, копился мусор, загружалась чистая посуда. А в верхних ярусах оказались привычные кухонные шкафчики для хранения не загружаемой еды, специй и столовых приборов, а также маленький холодильник. Как сказал куратор: «На всякий случай».

Кроме кухонного комбайна и зеркала ППК на современной кухне не было ничего. Всю мебель теперь было модно встраивать. Все, что можно вытащить, выдвинуть или откинуть, находилось внутри стен и освобождалось легким движением руки. Пир шагнул в бок и у самой двери на стене дотронулся до цифровой панели, которую вначале Марк принял за обычный выключатель. Прямоугольная часть стены отделилась и стала опускаться. Это оказался откидной стол, занявший половину свободного пространства комнаты. После чего под ним из образовавшегося проема плавно выдвинулся стул. И это бы не один, а четыре металлических стула с мягкой темно-серой подушкой, укомплектованные друг на друга.