Пока мы стояли в очереди за коньками, барин изволили учить дитё уму-разуму. Преимущественно в выражениях: «Ты, конечно, у нас увалень, в маму, но папа все исправит». Мама, кстати, периодически пыталась вставить свои рекомендации, но любая ее инициатива пресекалась: «Ой, да все не так, молчи уж лучше!»
Я всегда с интересом наблюдаю за такими сценами, надеясь, что здравый смысл восторжествует и солнцеликому прилетит в лоб. Но…
Следующий акт пьесы под названием «Я – царь горы» не заставил себя долго ждать, даже без антракта.
Помаявшись минут пять с явно неудобным ботинком, жена самого лучшего мужа сказала, мол, не подходит, жмет, буду менять, и двинулась было к стойке проката, как была остановлена волевым мужним: «Не глупи! Что там может быть тебе неудобно? Все удобно, просто ты криворукая, нормально застегнуть не можешь». Попытки объяснить, что не в застежке, а в размере дело, остались проигнорированными. Конечно, ведь мужу виднее, жмет его жене или нет.
Семейство выкатилось на лед: жена, чуть прихрамывая, сын, скукожившись, как побитый щенок, и ОН, чуть отстающий от собственного великолепия.
И ведь так у них не только на катке и не только про ботинки. А во всем. Не нравится ей что‐то? Придумывает. Хочется ей чего‐то? Капризничает и нечего тут из себя строить. Больно ей от чего‐то? Вот не надо устраивать истерики и выносить мне мозг.
День за днем девчонка ходит в жмущей, неудобной, натирающей до крови обуви.
А все потому, что какая‐то вражина окрестила подобное поведение признаком настоящего мужика, крепкого плеча, за которым – как за каменной стеной. Ага, о которую расшибешь лоб.
Это вранье. Запомни раз и навсегда: мужчина, игнорирующий, подавляющий, демонстративно возвышающийся над своей женщиной, – слабак и ссыкло. Неуверенное в себе существо. Гнать его.
На самом деле «за каменной стеной» заключается как раз в возможности быть услышанной, живой, без боязни озвучивать свои потребности, желания и чувства.
А вот маменькин сынок – пример вроде совсем из другой оперы, но тоже про мудизм.
Экземпляр не просто раздражающий, но и весьма опасный, для хороших отношений не подходящий. Совсем.
Начнем с того, что наличие мамы и бегание к ней по любому поводу вовсе не обязательны. Это крайняя стадия синдрома маменькиного сынка. И ее сложно не заметить. Но есть и другие проявления…
Неприметное течение данной хвори выражается в обвинениях всех и вся в своих проблемах. Знаете, вот как трехлетки истошно вопят: «Мама плохая, мама то не сделала, это не сделала, и поэтому я, такой несчастный, валяюсь на полу, выкинул игрушки в окно, разбил сервиз».
У маменькиного сынка на любой случай имеется «мама», которую можно обвинить в своих невзгодах. Кто‐то сильнее и могущественнее его настолько, что управляет всем: от поведения до самочувствия.
Маменькин сынок с элементами агрессора расскажет, что орет, обзывает или поднимает руку на женщину, потому что она что‐то там не так сказала, сделала или не сделала.
Маменькин сынок с вкраплениями блядства поведает грустную историю о том, как бегает к другим сиськам, потому что законные плохо выглядят / любят / заботятся.
Ленивое мамино солнышко обвинит в своей несостоятельности либо бабу, которая плохо вдохновляет, либо жестокий мир, дающий кому‐то всё, а кому‐то пивное пузико.
У бухарика за маму Бог, наславший такую хворь, проклятые политики, просравшие страну, как же по этому поводу не бухнуть, плохая погода, которая так и шепчет, а, ну и женщина, разумеется, как рядом с такой мегерой не прибухнуть.
Многим ошибочно кажется, что маменькины сынки – сплошь плюгавые, неприметные. Ан нет. Среди них множество на первый взгляд успешных, даже знаменитых людей. Вот, пожалуйста, актеры, певцы, продюсеры, сильные мира сего, все талдычат, мол, баба управляет поведением мужика. Из-за них, нерадивых, гуляем, пьем, бьем, остановиться не можем. Мы бы и рады по‐другому, но как, при таком‐то менеджменте?