– Так это… я тогда пойду? – Я развернулся и попытался выскочить за дверь, но какая-то сила рванула меня назад.

– Стоять! – я дёрнуться не успел, как меня поймали, выкрутили ухо и развернули к дамам лицом. – Паршивец эдакий! Сбежать он решил! Знакомься, Лида, это и есть тот самый вундеркинд, умудрившийся открыть технику двойного развития.

– Симпатичный мальчик, – глаза женщины опасно сверкнули. – Неудивительно, что на него девчонки вешаются.

– Невиноватый я! – Я не собирался ни в чём признаваться. – Меня заставили! Ментальное воздействие все дела!

– Мне-то не свисти! – ещё сильнее выкрутила ухо Выгорская, что было не больно, я успел влить в него энергию, укрепляя, но немного обидно. – Ты давно на Соньку слюни пускал. Хотя, справедливости ради, она на тебя не меньше. Знакомься. Лидия Федосеевна Харламова. Моя подруга и большой специалист по дефектам энергетики. Мы с ней учились вместе у Евдокима Капитоновича. Приехала специально исследовать твой случай.

– А может, не надо? – я жалостливо взглянул на женщин, стараясь максимально скосплеить кота из «Шрэка». – Я больше так не буду, честно-честно.

– Садись уже, хватит паясничать, – вздохнув, отпустила меня Анастасия. – Нужно серьёзно поговорить, составить график экспериментов…

– Каких ещё экспериментов? – Я внутренне подобрался. – Да, я обещал товарищу Стравинскому, но прям на эксперименты это не тянет. Особенно для которых нужно график составлять.

– Семён, что ты как маленький, – поморщилась Анастасия, а Лида ехидно хмыкнула. – Ты же понимаешь, что тогда Евдоким Капитонович просто не хотел тебя нервировать. Понятное дело, что тремя… как ты назвал их, актами… дело не ограничится. Как минимум, потому что вам с партнёршей нужно настроиться друг на друга. А на это нужно время. Плюс сами партнёрши нужны разных рангов и типов. Так что давай, прекращай ломаться, как целка, ей-богу. Садись, вот тебе бумага, пиши подробно обо всех половых партнёрах, что у тебя были за последние… да, полгода хватит.

– Лучше год, – подала голос Харламова. – Понятно, что там вряд ли что-то найдём, но для порядка проверить надо.

– Хорошо, за последний год. С кем, когда, где, использовали ли контрацептивы… – начала перечислять Выгорская, а я боролся с желанием послать её на хрен. – Так, стоп! Я же заготовила опросник! Вот курица, совсем из головы вылетело! Держи!

– Вы серьёзно? – Я в шоке уставился на список из тридцати двух пунктов. – Да не буду я ничего писать. С кем я спал – это моё личное дело! Я вам, блин, не подопытный кролик! Я кролик опытный и права свои знаю. А это растление несовершеннолетних называется!

Обе женщины секунд пять внимательно смотрели на меня, а потом вдруг… начали ржать. Да не просто смеяться, а именно ржать, хватаясь за живот и чуть не падая со стульев. А я в который раз за день ощутил обиду. Походу, моя выходка в глазах Выгорской выглядела, как если бы хомячок в клетке вдруг поднял восстание. Стрёмно ощущать себя бесправной тварью. Но и ссориться с Анастасией, а значит, и Михалычем было весьма чревато. Это не говоря о том, что я и сам хотел разобраться с механизмом этого самого двойного развития.

С другой стороны, если сейчас позволю сесть себе на шею, так и буду бессменной белой мышью. Оно мне надо? Вот и я думаю, что нет. Хватит мне проблем с послезнанием, чтобы ещё сюда и местные заморочки приплетать. Так что будем биться, отстаивать свою свободу. До конца, как положено.

– Ладно, штуки в сторону. – Пока я обдумывал ситуацию, женщины успокоились, и теперь разглядывали меня с холодным интересом вивисекторов. – Семён, ты вообще понимаешь, что на кону? Какая ответственность на тебе лежит?