– Этот герб какой-то странный, – говорит солдат, указывая на изображение святого Георгия, убивающего змея, на машинах.

– Может, это просто недоразумение, – успокаивает его Сталин и поворачивается к полицейским: —Нам нужна ваша помощь, чтобы добраться до Кремля и успеть на столетие революции. Подробности могу объяснить по дороге, но у нас мало времени!

Солдаты уже ожидают в очередной раз услышать смех, хотя единственной надеждой их остается понимание и помощь полицейских. Однако, вид окровавленного тела мертвого скинхеда, видимо, лишило полицейских чувства юмора, потому что, услышав слова Сталина, они даже не улыбнулись.

– Тебе придется много чего объяснить, Сталин, но уже в отделении! – кричит полицейский. – Бросайте оружие, или мы стреляем!

– Постойте, я понимаю, что это непростая ситуация, и в ней не так легко разобраться… – объясняет Сталин, откашливаясь. – Мы прибыли из 1945 года, чтобы увидеть коммунистическое будущее в столетие революции. Разумеется, характер нашего визита строго конфиденциален, поэтому я рассчитываю на ваше сотрудничество…

– Вы что, из психушки сбежали? – спрашивает один из полицейских.

– Наверное, это какая-то банда, которая нарядилась в советскую форму на разборки со скинхедами! – догадывается второй.

– Банда или нет, но вы задержаны с поличным и обвиняетесь в умышленном убийстве! У вас есть три секунды, чтобы опустить оружие и сдаться, или мы откроем огонь! – предупреждает толстяк.

– Но мы свои, мы граждане СССР, как и Вы! – возражает Сталин успокаивающим тоном.

– Вот и не нужно было оттуда высовываться! – парирует полицейский и начинает отсчет: – Три…

Сталин пораженно смотрит на полицейского. Эти слова его удивили, особенно «оттуда», как будто здесь не советская территория. История бездомного Васи, реакция гражданских на их внешний вид, столкновение с неонацистами, триколор, и эта «полиция»… Все складывается в голове генсека, как части головоломки, на которой Россия оказывается перевернутой вверх дном, и мир сильно отличается от того, что он представлял, думая о столетии революции. Советский вождь, который на этой земле – всего лишь тень забытого прошлого, смотрит на своих солдат, в напряжени ожидающих приказа.

– Нет времени объяснять, расстрелять их! – восклицает Сталин, указывая на полицейских, которые еще не закончили отсчет.

Услышав команду вождя, Тимур, со своим ППШ-41, стреляет в полицейских с одной стороны, пока Ярослав палит по другим из мощного СВТ-40 с безошибочным прицелом. Одному из полицеских удается пригнуться и спрятаться за дверью автомобиля, но его настигает Стефан, перемахнув через машину на невероятной высоте и метнув один из своих ножей-убийц, который пронзают голову полицейского насквозь прежде, чем он успевает отреагировать. Все действие занимает меньше трех секунд, вызвав еще большую панику среди местных жителей, наблюдавших за ним из окон и из-за углов зданий. Стефан, после акробатического прыжка, выдергивает нож из головы мертвого полицейского и вытирает лезвие от крови о форму трупа.

– Одихнеаскэ-се ын паче. – «покойся с миром», шепчет Стефан по-молдавски.

Сталин окидывает взглядом поле боя, в которое в считанные минуты превратилась тихая площадка, впечатляясь, как «тепло» его приняли на этой сумасшедшей земле и представляя, что ожидает впереди.

– Это не страна, а дурдом какой-то! Надо что-то сделать, чтобы вернуть нашу родину в нормальное состояние, и быстро! – восклицает Сталин.

– Нужно убираться отсюда поскорее, а то прибудет подкрепление! – замечает Виктор, направляясь к одной из машин.

– Мы еще можем вернуться в лабораторию и выбраться из этой ловушки, – предлагает Владимир.