– Цеханович, – я и Сергей Панков стояли перед столом командира взвода, а перед ним лежал список нашего отделения с расписанными поощрениями за первое место в полку. Лишь против наших фамилий было пусто, – у тебя с курсантом Панковым поровну очков. Если бы ты опередил его хотя бы на одно очко, я закрыл глаза на твою физическую немощь и отправил тебя в отпуск. Но раз очков поровну то моё решение следующее. Тебе звание «Ефрейтор», а курсант Панков едет в отпуск. Думаю, что так будет справедливо. Верно, Цеханович?

Конечно, в отпуск хотелось и мне. Хотелось в военной форме пройтись по городку, хотелось чтобы мать и отец гордились мною перед соседями и знакомыми – вот мол, три месяца отслужил, а уже отпуск заработал и лучший солдат полка. Хотелось щегольнуть и перед Сергеем Бабаскиным. Но где-то, в глубине души, у меня было и неприятие несвоевременного отпуска. Да приехал бы первым солдатом полка, да честно заработал отпуск, да молодец. Но, понимал и другое, что в глазах своих знакомых парней, которые недавно пришли из армии и с которыми буду тоже встречаться, я буду выглядеть обыкновенной салагой, счастливчиком, получившим отпуск на халяву. Салабоном, не умеющим ещё с армейским шиком носить форму, откуда жалко будет торчать худая шея. Не готов я был к такому отпуску, поэтому с готовностью ответил.

– Так точно, товарищ лейтенант. Я ещё себе заработаю.

– Ну и хорошо. Чтоб было всё без обид. – Лейтенант Князев напротив фамилии Панкова написал – Отпуск, а напротив моей – «Ефрейтор», – Всё, Панков, иди и позови сюда старшего сержанта Бушмелева, а ты Цеханович останься с тобой ещё не всё.

Когда в канцелярию батареи зашёл Бушмелев и уселся за стол рядом с командиром взвода, Князев выгнал писаря и мы остались одни.

– Товарищ курсант, отпуск ты действительно себе ещё заслужишь, а мы с замкомвзводом немного подумали и у нас есть к тебе встречное предложение. Как ты смотришь, если тебя поставить командиром второго отделения? А? Потянешь? Или нет?

Предложение было неожиданным и я несколько растерялся, но быстро справился с собой и стал прикидывать – А действительно….. Потяну или нет? Смущало многое. Как отнесутся мои товарищи, которыми придётся командовать, приказывать, требовать? Как посмотрят на моё назначение сержантский состав батареи? И какую линию поведения выстраивать между товарищами и сержантами? А Тетенов? С другой стороны – в линейное подразделение приду уже с опытом командования и мне там будет гораздо легче входить. Всё равно ведь через три месяца командиром расчёта буду. Так что месяцем позже, месяцем раньше – какая разница….? Все эти мысли вихрем проносились в голове и с ответом я затягивал.

Поняв мои колебания, командир взвода успокоительно произнёс: – Да ты, Цеханович, не переживай. Понятно – какой с тебя спрос, как с командира отделения? Но тем не менее по стажируешься. Бушмелев тебе поможет, подскажет в каких-то особо трудных ситуациях. Да и от Тетенова ты будешь своей должностью прикрыт. А? И в училище сразу на сержантскую должность пойдёшь. А чтобы ты ситуацию для себя полностью просёк, то я хочу после окончания учебки оставить тебя и Панкова сержантами во взводе. Будем вместе курсантов учить. Так что думай…

– Готов, товарищ лейтенант.

– Хорошо, только уговор. Никому о нашем разговоре пока не говори. Понял? Ну, тогда иди, занимайся.

Строй взвода, да и батареи встретил меня, когда становился в строй, разношёрстным гулом, в котором можно было услышать богатую палитру оттенков, начиная от откровенной зависти и кончая одобрением. Вся удмуртская родня неприязненно ворчала мне в спину – «Пере траханный солдат, не до траханный сержант» или «Лучше иметь дочь проститутку, чем сына ефрейтора». Но я на это не обращал внимание, так как это было от зависти. И взгляд Фокина тоже прямо источал зависть и неприкрытую обиду – Почему не его поставили на должность? Справедливости ради надо сказать, что Фока при своём хреновом характере был хорошим курсантом и вполне нормально успевал в учёбе. Были у него и хорошие лидерские задатки и в будущем он мог стать отличным командиром орудия. И вот поставили не его, а недруга. Остальные моё назначение встретили одобрительно, хотя прозвучали и вполне риторические вопросы – А на хрена тебе это, Боря, нужно?