Р о м а н Р о м а н о в и ч. Ну не скажи! Это большой мудрец! Только вдумайся: « только в созерцательной меланхолии рождаются глубокие философские мысли»?! А, каково? И кто же всё-таки родил такую глу-у-у…

В и к т о р и я. Что, заело?

Р о м а н Р о м а н о в и ч. Растерялся от философской антитезы – глубокую или глупую?

В и к т о р и я. Ну, почему же глупую? Скорее, всё-таки, глубокую.

Р о м а н Р о м а н о в и ч. Не хочу оскорблять неизвестного автора, но на мой взгляд, его мысль глубоко глупая.

В и к т о р и я. Это почему ещё?

Р о м а н Р о м а н о в и ч. Ну, потому, например, что я за полгода созерцательной жизни не родил ни одной философской мысли. Да что там не родил – даже не забеременел ею!

В и к т о р и я. Это частный клинический случай, требующий срочного реанимационного вмешательства. И я уверена, после этого ты сразу начнёшь беременеть и тут же рожать великое множество прекрасных, глубокомысленных острот, которые, объединившись, вырастут в новый литературный шедевр.

Р о м а н Р о м а н о в и ч. (С улыбкой). Не увиливай. Я требую автора! Я должен запомнить этого проходимца и лжеца!

В и к т о р и я. (С ответной улыбкой). Папа, после такого несправедливого обвинения, автора я называть не хочу, но хочу со всей ответственностью заявить, что автор, может быть, и не очень авторитетный, но точно не проходимец и не лжец! И даже вполне нравственный человек. Ну, насколько может быть человек нравственным в нашем безнравственном мире.

Р о м а н Р о м а н о в и ч. Мир не может быть нравственным или безнравственным, это привилегия людей. Но я наконец-то нашёл автора. Хотя подозревал уже давно. Быстренько придумала, в надежде вселить в меня надежду?

В и к т о р и я. Да, но ведь хорошо придумала?!

Р о м а н Р о м а н о в и ч. Даже исключив оторванность мысли от реальности, в этом афоризме нет ничего оригинального и остроумного. Извини, дочка, ты мне друг, но истина дороже.

В и к т о р и я. В этом компоненте с тобою трудно соперничать.

Р о м а н Р о м а н о в и ч. Ответный удар? Мощный, хлёсткий, который, чувствую, отправляет меня в новый депрессивный нокаут. Вся работа по восстановлению трудоспособности насмарку.

В и к т о р и я. Ну извини, папа. Несмотря на мою к тебе любовь, я привыкла отвечать взаимностью. Да и в борьбе с депрессией все средства хороши. Иногда утешить и погладить, а иногда дать пинка и хорошую оплеуху. Я не подумала, что ты настолько слаб.

Р о м а н Р о м а н о в и ч. Я не слаб, но родному отцу пинка и оплеуху?! Попробуй такое выдержи?! Даже отец супертяж может рухнуть.

В и к т о р и я. Мой удар чисто метафоричен, и он совсем не мощный. Хотя, твоя депрессия, это тот редкий случай, когда цель, повторюсь, оправдывает все средства, а близкое родство лишь усиливает поиски всевозможных средств спасения родного человека.

Р о м а н Р о м а н о в и ч. Вот так мы зачастую, прикрываясь заботой о ближнем, оправдываем свою жестокость. Если бы я использовал подобные средства в твоём воспитании, то взрастил бы холодного циника, обозлённого на всё человечество.

В и к т о р и я. Я закономерно не превратилась в холодного циника именно благодаря твоему нежному и чуткому воспитанию. За что несказанно благодарна. А также благодарна за то, что вы с мамой, имея одного ребёнка, не вырастили избалованную и капризную принцессу, а прививали чувство ответственности, скромности, доброжелательности и терпения. (Смеётся). Получив от вас душевную теплоту и сердечную любовь, я со всеми очень сердечна и душевна. Я прямо-таки искрюсь добротой! Жаль только, что в наше циничное время душевную щедрость частенько приходиться скрывать под маской «снежной королевы». Мама от этого душевного противоречия страдает больше всех.