Полиция, скорая помощь, процедуры оформления – у меня подкашивались ноги от многочасового стояния в коридоре.

Когда тело увезли, представители закона удалились, соседи растворились, сожалея и охая, а мы вновь остались втроем – Матильда Ивановна, я и мама.

Матильда, выплакав весь суточный запас, вспомнив своего мужа, мужей подруг, покинувших этот свет, стала запирать одинокую квартиру на запасной ключ, любезно доверенный покойным еще при жизни.

И вдруг Матильда Ивановна, всплеснув руками, вновь вставила ключ в замочную скважину, в порыве открыла дверь и забегала по квартире, заглядывая под мебель, двери и шторы.

Мы не могли понять ее суетливость. Но когда и мама тоже, всплеснув руками, забегала по квартире в непонятных поисках чего-то, я подумала, что это эпидемия, и, не желая заразиться, попятилась на площадку. И в это мгновение нечто лохматое выскочило пулей из-под трюмо и в два скачка запрыгнуло мне на руки. Я онемела на секунду, потом вскрикнула и отбросила прочь шерстяной комок.

– Баська! – радостно завопила Матильда Ивановна и тут же начала неудержимо чихать, перемешивая «ох», «ах», чих и дыхание.

Баська – непонятной породы со́бак, прижав хвост и уши, вновь забился под трюмо.

– В общем, как хотите, дорогие мои, но вам его вытаскивать! – констатировала Матильда, – ключ вернёте позже, мне пора на пост.

Её последняя реплика напоминала озвучание контрабандных видеофильмов времен застоя, противный гнусавый измененный до неузнаваемости голос Матильды подчеркнул ее бессилие перед решением возникшего вопроса.

– Если мы притащим его к нам домой, – начала мама издалека, – то Лорд нас самих выставит за дверь. Думай, куда ты пристроишь это существо. Я безумно устала как после смены в больнице… в общем, я пошла… Если хочешь, налаживай с ним отношения, а я – пас.

Я осталась «один на один» с нерешаемой проблемой. Даже если мне удастся выманить Баську из укрытия, домой я не могу его принести, потому что… конечно, Лорда не хватит сердечный приступ, но нервы он нам помотает, а ночью может придушить это несчастное перепуганное создание. Лорд не посмотрит, что это собака… хотя, наверное, я как-то неправильно думаю о Лорде, уж не такая он и сволочь. Но максимум презрения мы получим в ответ, еще ультиматум объявит, как было однажды, когда я уехала, не предупредив и не попрощавшись на четыре дня. Лорд просто перестал есть, и как бы мама не ухищрялась с деликатесами, к миске он не подходил. Все последующие свои ночевки вне дома я согласовывала с Лордом, ставя его в известность.

А здесь такое! Чужое существо. Лорд умрет от ревности. Что же делать? У Матильды жуткая аллергия, в мой дом – нельзя… И хотя мне было безумно страшно, но в память о светлом безобидном человеке, Аркадии Исааковиче Фридмане, я решила, что останусь ночевать в доме покойного.

Конечно, к подобному решению я пришла с содроганием и не сразу. И даже, не веря в потустороньщину, я, тем не менее, пребывала в страхе. Можно было «не париться» – как любил говорить Павел, а просто запереть Баську в квартире, покормив утром. Но, когда я осталась одна и стала рассуждать вслух о вариантах собачьей жизни, Баська выполз на свет, по-пластунски преодолел расстояние от трюмо до моих ног и положил мохнатую мордочку на мою влажную туфельку. Внутри меня снова что-то сжалось, я вспомнила добрую улыбку Аркадия и дала собаке слово, что не оставлю его одного в эту ночь.

Я долго стояла у темного окна и смотрела на пустырь за дорогой. Как странно, что его еще ничем не застроили. В нашем районе, где борьба шла на сантиметры, этот пустырь – невероятная роскошь, примерно – более десяти тысяч квадратных метров. Я не являлась знатоком строительства или архитектуры, а уж тем более математиком-проектировщиком, просто по скромным моим представлениям там уместился бы гипермаркет с огромной стоянкой вокруг.