– Мири, милая… рядом с тобой буду я, рядом с тобой будет Ляля, а еще наши люди, и у тебя даже есть нож и ты умеешь им пользоваться… так кто рискнет тебя обидеть?

– Сэсси и Джес надо мной все время смеялись…

– Пришла твоя пора взять реванш…

– А ты точно меня защитишь, если что?

– Обещаю. Никто тебя не рискнет обидеть. А если кто-то рискнет – я его сама прикончу.

– Честное слово?

– Ну, барона Донтера мы ведь прибили?

Мири сильнее прижалась к женщине.

– Лиля, ты хорошая…

– Ты у меня тоже замечательная малышка. Я тебя очень люблю. И никому никогда не позволю обидеть.

– Честное графинское?

– Честное графинское.

Мы к вам приплыли на прием… Привет! Бонжур! Хэллоуууууу!

Лиля хоть и успокаивала ребенка, но сама все равно нервничала. И только железная выдержка хирурга позволяла ей казаться внешне спокойной. Так, что Алисия только головой покачала.

Лиля шутила с Мирандой, гладила собак, спорила с Лонсом, грозила пальцем Амиру в ответ на его комплименты и графине и ее «ослепительной, словно ласковое утреннее солнце дочери»… короче вела себя, как и всегда.

И радовалась, что на ней тоненькие кружевные перчатки. Ногти грызть в таких не получалось. Абсолютно.

Итак, дворец Его Величества Эдоарда восьмого, а до него и еще семи Эдоардов.

Какой же он?

Лиля в жизни не бывала во дворцах, но первое впечатление у нее было – Замок. С привидениями и драконами. И обязательно башнями.

Если бы девушка хотя бы немного увлекалась историей в своем мире, она бы решила, что дворец напоминает Хемптон-Корт. Только построенный из белого кирпича и не настолько расширенный. Не было тут знаменитого Генриховского корта, не было фонтанов, да и размеры были раза в два поменьше, но тем не менее…

Увы.

Кругозор Лили имел и обратную сторону.

Она многое умела и любила делать руками. Но… многое ей было и неинтересно. Например, все гуманитарные предметы (история, литература, философия), математика, физика…

Так что резиденцию английских королей девушка не видела даже на картинках. А зачем? Лучше еще раз освежить в памяти анатомию, это полезнее…

Что понравилось женщине – так это огромный парк вокруг замка.

Естественно, это была загородная резиденция, где Эдоард предпочитал проводить весну. Тут были в изобилии посажены сирень, жасмин, жимолость – и когда они расцветали – перебивалось даже благовоняние придворных дам и кавалеров.

Лиля была очарована.

Сначала.

А потом, по мере подъезда…

Дорога могла бы быть и получше, под кустами попадались следы жизнедеятельности организма, трава была не слишком ухожена, до английских газонов тут еще не додумались… да и сам дворец – издали смотрелся великолепно. А вот поближе…

Строили его явно в разное время. И в разных стилях. В результате – была определенная дисгармония.

Хотя – не стоит придираться. Это же средние века, а не Ренессанс или Возрождение. Хотя два последних слова Лиля просто не помнила. Оно ей надо – медику?

Зато Мири пребывала в восторге, вертелась, крутилась и довела Лилю до того, что женщина пригрозила взять малявку на поводок вместе с собаками, если та не успокоится.

Подействовало.

Минуты на три. Но – ребенок… что вы хотите?

На въезде их встретили, увидели в карете Алисию, взглянули на приглашение с печатями – и тут же пропустили внутрь.

Карета загрохотала по щебеночной дорожке, и Лиля стиснула зубы. Кто-нибудь изобретет эти клятые рессоры – или нет?! Надо бы ехать с Лейфом верхом, но куда там! Платье помнется, прическа угробится…

Паланкин не подходил по простой причине. У Лили в нем открывалась морская болезнь. Капитальная. А пешком графини тем более не ходят.

Оставалось только терпеть.