– Давай рассказывай, что там произошло? – перешел к делу начальник. Демонстрация сопереживания быстро закончилась.

– Думаю, вы знаете больше, чем я. Отчетливо помню, что по вашему указанию прибыл на место происшествия. Направился к телам погибших, чтобы изучить их, и… И всё. Больше ничего не помню, очнулся здесь, на больничной койке, с покалеченными руками и ногами. Доктора пояснили, что травмы я нанес себе сам – по-видимому, что-то или кого-то бил.

– Что ты чувствовал? Что стало причиной твоих действий?

– Понятия не имею! Я просто ничего не помню.

– Может, ты заметил перед этим необычные звуки, запахи, вибрации, привкус, а может, какие-то иные странности? Все, что можно трактовать как признаки воздействия на твое сознание.

– Нет, ничего такого… Хотя было кое-что необычное. Полоса света. Или, скорее, луч, который описывал круг.

– Не совсем понимаю. Это важно, расскажи все, что помнишь!

– Направляясь к трупам, я заметил полосу красного света, похожую на луч лазера. Я прошел вдоль этого луча и обнаружил, что он описывает круг. Жертвы лежали ровно в его центре. Я визуально изучил окрестности, но не обнаружил источника сияния. Затем сделал шаг внутрь круга – и все, меня отрубило…

– Что ты почувствовал, когда очнулся? Я не имею в виду боль в руках и ногах, меня интересует твое сознание.

– Я… – Джес боялся отвечать откровенно, но все же решился: – Если честно, то облегчение. Я почувствовал некую психологическую разгрузку, словно выплеснул весь негатив, который копился внутри меня годами и который я усилием воли подавлял в себе. Вы знаете, работа у меня непростая, и отрицательные эмоции накапливаются, ложась тяжелым грузом. А после той ночи я словно выкинул весь мусор…

Спецагент посмотрел в глаза своего начальника и увидел, что тот его совершенно не понимает, поэтому решил сразу скорректировать свой ответ:

– Видимо, я выспался в больнице и неплохо отдохнул, именно этим обусловлена моя психологическая разгрузка.

– Ну, хорошо, – задумчиво произнес Дон, – это действительно важные детали. Я отправлю специалистов на место, пусть еще раз все осмотрят. Но есть еще один важный вопрос, который я хотел с тобой обсудить. Как продвигается разработка партизанского отряда «Таро»? Наш человек внедрен к ним? Вы выяснили, где они прячутся?

– Да, внедрение прошло успешно, он в составе отряда и пользуется доверием. Важных сведений в нашем распоряжении пока нет, но у нас хорошие перспективы, и через некоторое время результаты появятся. Наш человек должен действовать осторожно, но если все пойдет по моему замыслу, то скоро через него мы сможем добывать информацию в отношении нашей основной цели – отряда «Либерти».

– Мне нужны точные координаты дислокации отряда «Таро».

– Данные есть в отчетах. Только очень прошу, дождитесь моего выхода с больничного. Любые действия сейчас могут раскрыть нашего агента. Он новичок, и подозрение сразу падет на него. Партизаны не церемонятся с теми, кого подозревают, его просто уничтожат!

– Что ж, поправляйся, с нетерпением жду тебя на работе. Привет семье!

И начальник торопливо покинул палату, а Джес остался один на один со своими мыслями:

«Что происходит с людьми? Все, у кого в башку встроен «Интеллект-коннект», абсолютно утратили способность чувствовать друг друга. Раньше, пусть и неосознанно, люди читали чужие эмоции по глазам, движениям, даже просто по внутренним вибрациям души. Сейчас же это просто обмен информацией».

Именно поэтому сотруднику секретной службы больше нравилось общаться с партизанами, которые вырезали из головы «чертову железку», хотя он никому и никогда не признался бы в этом. Беседа с такими людьми была наполнена чувствами, эмоциями, даже молчание наедине с ними имело свой смысл. Для искушенного вербовщика, каковым являлся Джес, «прочитать» своего начальника не составляло труда. Он видел его насквозь, считывал всю его мимику и жесты.