Стало слышно, как возится под развалинами стола толстяк-таможенник.

Какое-то время Эрд и Шинон глядели друг другу в зрачки, наконец Начальник Гавани слегка склонил голову.

Коротышка тут же опустил арбалет, и стражники с облегчением зашевелились.

– Прошу простить мою резкость, благородный господин, – произнес Начальник Гавани.

Эрд кивнул, принимая извинения.

– Могу я взглянуть на бумагу, которую дала тебе эта ничтожная тварь?

Эрд снова кивнул, и Нил протянул Шинону документ.

– Все в порядке, – сказал, прочитав, Начальник Гавани. – Не могу понять, почему этот слизняк так трясся.

– Что это? – заинтересованно спросил светлорожденный.

– Обычный пропуск в город.

Таможенник под столом всхлипнул.

Нил захохотал и выволок толстяка наружу.

– Подорожная? – спросил он и отвесил чиновнику оплеуху, едва не оторвавшую тому голову.

– Господин не возражает? – спросил Эрд у Начальника Гавани.

– Я еще не вошел.

Стражники захихикали.

Нил вывернул карманы толстяка, отобрал две золотые и одну серебряную монеты, а остальные деньги бросил в угол, на тюки с тканями. Туда же гигант швырнул и таможенника.

– Он что-нибудь обещал? – поинтересовался Шинон.

– Открытую подорожную.

– Он даст ее вам, – улыбнулся Начальник Гавани. – Обязательно даст. Когда станет Великим Анганом.

Чиновник жалобно стонал. Щека его распухала на глазах. Нил бросил на пол мелкую серебряную монету.

– Этого довольно? – спросил Эрд.

– Вполне, – кивнул Шинон. – Я пришлю человека, он проводит вас в приличную гостиницу.

– Благодарю, – отозвался Эрд. – Мы еще встретимся.

– Это будет честью для меня, – бывший капитан выпрямился. – Я, Начальник Фарангской Гавани, Носитель Бронзового Дракона Шинон, приветствую тебя на земле Конга!

– Я пришел, господин!

– Тебе есть, что сказать?

– Да, госп один. Лишенные имен отправлены. Старший – на Юг, младший – как условлено.

– Надежен ли кормчий?

– Как я, господин!

– Плоть Безымянного! Красноглазый будет доволен!

– А ты, господин?

– И я. И ты, Хуран. Это – твое.

– Да живешь ты вечно, господин!

– Спасибо, Хуран. Ступай.

– Прекрасная страна! – произнес светлорожденный Эрд, положив в рот перламутровую виноградину. – Простолюдин улыбается здесь чаще, чем на севере.

Четверо путешественников расположились на широкой террасе третьего этажа, в тени горшечных деревьев с сине-зеленой глянцевой листвой.

– Север тоже красив, – мягко сказала женщина.

Сейчас вуаль ее была откинута, и переливчатые, как жемчуг, глаза ласково смотрели на Эрда.

– О! – аристократ улыбнулся. – Позволь, благородная Этайа, мне, знающему запах битвы, судить о цене мира!

– Этайа права, светлейший, – вмешался маленький бородач. – Не ты ли едва не обнажил меч сегодня утром?

– Твоя правда, туринг, – согласился Эрд и взял еще одну виноградную гроздь.

– Не дразни меня, светлорожденный! – предупредил бородач. – Мое имя – Биорк, Биорк Эйриксон!

– Разве не турингом звал тебя мой батюшка? – спросил Эрд весело. – Разве это ложь, скажи, Нил?

Великан, сидевший, скрестив ноги, на циновке, повернул голову, посмотрел на аристократа из-под белесых бровей:

– Если ты хочешь задеть отца, – сказал он, – потренируйся сначала на мне.

– Не могу, – Эрд развлекался. – Телохранителей и шутов обижать не полагается!

Нил отвернулся. Конгайская безрукавка на его торсе казалась кукольной.

– Не сердись, – проговорил Эрд примирительно. – Вот я, во власти твоего меча!

– Я не сержусь, светлорожденный, – ответил великан. – Но мне не нравится здесь. В империи мало знают о юге. Кое-кто считает, что Конг – все еще наша отколовшаяся провинция. Клянусь сердцем Быкоглавого, здесь неблагополучно. Я чую опасность. И отец мой чует. Не забывай: он – вагар.