– Да, милая? Я совсем позабыл об этом. Князь хорошо обращался с тобой?

– Он был очень предупредителен.

– Что ж, князь, благодарю вас за заботу о нашей подданной.

Дар механически отвечает что-то заученное. Должно быть, его слова звучат остроумно. Монарх благожелательно смеется. А она смотрит на Дара со страхом. «Не бойся, я не выдам тебя, я же обещал». Он замечает на ее лице беспокойство за него, но, возможно, ему только кажется.

Когда император оставляет Дара, чтобы уделить внимание другим гостям, и уводит фаворитку с собой, он вздыхает с облегчением. Ему стоило большого труда сдержаться и не смыть с лица Арвиса самодовольную улыбку собственника крепким ударом кулака. Он берет с подноса проходящего лакея бокал вина, рука заметно подрагивает.

Поймав его в лабиринте коридоров, Тали шепчет чуть слышно:

– Я приду к тебе сегодня. Арвис будет занят до самого утра.

– Как пожелаете, графиня, – с деланым равнодушием отвечает он.

Равнодушие оставляет его, когда над окном появляется кудрявая голова. Он за шкирку, как котенка, втаскивает девушку в комнату и грубо швыряет в стену. Она сильно ударяется, но не издает ни звука. Дар смотрит на нее, а перед глазами – обрюзгший император, засовывающий ей… От бешенства у него пелена перед глазами. Ему хочется избить Тали, чтобы она испытала хотя бы половину той боли, что терзает его.

Он несколько раз ударяет кулаком в стену рядом с ее лицом. Девушка не шевелится, даже не вздрагивает. Спокойно стоит и ждет, когда схлынет приступ ярости. Смотрит в его глаза чистым, незамутненным взглядом человека, который прав. И от этого взгляда ему становится еще хуже. Он прислоняется спиной к стене. Сползает по ней, положив руки на колени и упираясь в них подбородком. Он по-прежнему зол, но злость уже поддается контролю.

– Объясни, – выдыхает он.

Она садится рядом. Прижимается плечом к его плечу. И молчит. Может, ждет, когда он успокоится окончательно. Может, ей просто нечего сказать.

– Ты отказалась от меня потому, что планировала пробиться в императорские фаворитки?

Дар хочет, чтобы она страдала, и у него это, кажется, получается. Тали вздрагивает.

– Нет, я отказалась от тебя потому, что думала, ты не любишь меня… Что я не нужна тебе… Что я лишь очередная игрушка в руках избалованного женским вниманием высокомерного лорда.

Он громко и фальшиво смеется. Во рту разливается горечь.

– Да я чуть не сдох, когда узнал о твоей смерти! Ты понимаешь это? Я с ума сходил от мысли, что тебя не стало! Я же себя винил в твоей гибели! Каждый день встречал с мыслью, что твоя кровь на моих руках! Ты не представляешь, в каком аду я был, пока не увидел тебя! Вены вскрыть собирался! А сейчас мне кажется, я готов сожалеть о том, что ты жива. По крайней мере, память о тебе была чиста. Теперь же…

Ему хочется сплюнуть на пол. Но он сдерживает себя.

– Ну, извини, – хмыкает она. – Мне жаль, что я не умерла в замке герцога д’Ирва.

Остатки гордости требуют, чтобы она встала и ушла. Но плевала она на эту гордость. Она не уйдет, пока не объяснится с ним.

И тут девушку словно прорывает, и она, захлебываясь словами, старается успеть, пока ее не перебили, рассказать обо всем, что с ней произошло. Дар слушает молча. Он верит каждому ее слову. Больше не злится, не ревнует. Теперь он очень сильно боится за нее. Боится снова потерять самое дорогое.

– Тали, то, что ты сейчас делаешь, называется не местью. Это чистой воды шпионаж. Ты подумала, что будет, если тебя раскроют? По законам любого королевства подобное преступление карается смертью.