К Антону тут же вернулась серьезность:

– Я тоже не дурак, все понимаю. И мне страшно.

– Я же говорила тебе – уходи. Ты видел… его. Да и её тоже. На что они способны.

– Боюсь, это не все. Аня, знаешь, эти ощущения… Странные. Это не любовь. Даже не страсть, – Антон замолчал, переплел пальцы рук и решился продолжить: – Стыдно, но сказать должен! Понимаешь, когда я вижу Лаир, меня словно волной накрывает. В этом потоке я себя теряю. Все глубинные, дикие инстинкты прорываются наружу… Я тону в них. Ты же… ты не чувствуешь такого, когда Эйр рядом?

– Ничего из описанного. Но за тебя я боюсь. Кажется, он может и на мужчин воздействовать. Уезжай.

– Ты это себе как представляешь? Антон сел в машину и уехал, а Аньку оставил? И увезти тебя страшно. Налетят демоны, я их не остановлю. А Эйр – сумеет.

– Мы знаем это только со слов инкуба! Может, они меня убить хотят, чтобы ему досадить? Уедем – и нас в покое оставят?

– Сомневаюсь. А кроме того… Прости, Аня, но я еще и твой врач. Возможно, это шанс излечить тебя полностью.

– Я могу как-то помочь в лечении Наири? – спросил вернувшийся Эйр.

– Нет, – Анна поморщилась, адресуя гримасу Антону. – Меня все в себе устраивает. И то, что мой врач называет "проблемой" – больше, чем остальное. Мне очень комфортно!

– О чем говорит Наири? – Эйр решил напирать на Антона.

– Ну… как бы сказать…

– Скажешь – и я тресну тебя чем-то тяжелым.

– Хорошо, тресни, – согласился Антон. – Только, Ань, пойми, я не могу пройти мимо этого шанса вернуть своему пациенту нормальную жизнь. Кроме того, подумай сама – возможно, твоя болезнь делает тебя непригодной для выполнения отведенной роли. Они, – Антон кивнул в сторону Эйра – имеют право это знать! В общем, у вашей Наири сексуальная агедония.

– Убью! – возмущенная Анна вскочила, опрокинув чашку.

Румянец залил щеки, перебрался на лоб и шею. Руки закрыли лицо:

– Зачем ты так?

Антон спрятал взгляд, а Эйр остался невозмутимым.

– Не знаю, что это такое. Болезнь опасна?

– Как сказать. Я уже говорил – у Ани муж козлом был. Ну, и заработала она с ним за годы совместной жизни сексуальное расстройство. В общем, Аня равнодушна к сексу. Совсем.

Эйр изменился в лице.

– Мы… можем поговорить наедине? Наири, пожалуйста, вернитесь в свою комнату – одной вам оставаться нельзя.

Анна безропотно выполнила просьбу. Щеки её полыхали, в глазах стояли слезы. Она уже отвыкла от подобных унижений и искренне считала, что все в прошлом, развеялось, ушло из жизни вместе с бывшим мужем. И не ожидала удара в спину. В комнате бросилась на кровать и отвернулась от двери, обняв кружевную подушку. Ей снова захотелось умереть.

Конец ознакомительного фрагмента.