Делия не обиделась, но искренне удивилась.

– Почему? У нас всегда спрашивают, из какого ты рода, кто отец и мать… Так сразу понятно, что за человек.

– Нет их уже. Отца убили много лет назад. Мать… – Андрей замолчал, нахмурился, потом язвительно хмыкнул: – А ты что, в памяти моей это всё не успела рассмотреть?

– Нет, – она пожала плечами, – я же не всё сразу увидела и запомнила. Меня больше язык интересовал, чтобы можно было говорить и понимать. Я не заглядывала в твоё прошлое. Мне обязательно надо ещё несколько раз твою память посмотреть…

– Нет уж! – сразу ощетинился Беркут. – В душу мне лезть я никому не позволю. Я человек честный, никаких преступлений не совершал. Но у каждого, знаешь ли, есть в жизни такое, что он другим показывать не хочет. У тебя вот свои секреты, у меня свои. Мысли мои читать я не позволю…

– Так и не позволяй, – удивлённо взметнулись её восхитительные брови, – не показывай то, что не хочешь, закрой от меня!

– Как это? – Андрей даже приостановился. – Ты же сама говоришь, что в мою память забраться хочешь.

– Но ведь ты сам выбираешь, что отдать другим, что оставить себе, – недоумевающе пожала плечами Делия. – У тебя есть свободная воля и право выбора, как у каждого из людей. Ты сам выбираешь свою жизнь. Просто волей своей мысленно запрети разуму показывать мне то, что желаешь скрыть!

– И я смогу так сделать?

– Конечно! Только ты решаешь и позволяешь.

Андрей задумался – эта простая мысль его поразила.

Делия помолчала немного, потом всё-таки решила продолжить уговоры.

– Понимаешь, это очень важно, Андрей! Мне нужно знать больше про жизнь здесь, нужно понимать, где искать мою цель, а я могу познать только так – через мироключ и твою память. Поможешь?

– Помощи просишь, а доверять не хочешь, – вздохнул Беркутов. – Мне в душу забраться собираешься, а у самой тайны и секреты от меня.

Она улыбнулась грустно.

– Андрей, я обязательно тебе расскажу всё… Если пойму, что ты мне можешь помочь. Я уже говорила, я не могу рисковать. Не могу рисковать этой тайной. Слишком важно. И тобой тоже не хочу рисковать. Ты прав, меня будут искать. Но не только твои военные. Есть враги опаснее. Чем меньше ты знаешь, тем лучше для тебя. Если я пойму, что ты можешь помочь, я всё тебе расскажу. Расскажу, когда ты будешь готов. Если я пойму, что ты мне помочь не в силах, я просто уйду. И тогда тебе лучше ничего не знать вовсе.

А вот эти её слова неожиданно задели... Укололи болезненно, отравили ядовитым недоверием, сомнением в том, что он способен защитить. Неужели он в её глазах настолько бесполезен, что она ещё размышляет, а стоит ли вообще связываться с этим Беркутовым?

Как обидно и горько такое услышать!

Но ещё сильнее царапнуло осознание того, что она может уйти. Вот так вот – решит, что может без него обойтись, и уйдет… И больше он её не увидит, не услышит, не узнает, что с ней стало. А ведь они ещё и познакомиться толком не успели…

Мучительное, тоскливое, тёмное чувство – предчувствие потери – поднялось из глубины, пугая Андрея своей силой. И в этот миг, уже сворачивая к притаившемуся в сосняке зимовью, Беркутов отчётливо понял, что расстаться с Делией он совершенно не готов.

***

К ночи распогодилось. Ветерок поднялся, угнал лохматые клочки тумана.

Андрей не спал, смотрел в потолок, на котором танцевали дрожащие тени, слушал таинственный шёпот деревьев за стенами зимовья. После всего произошедшего и разговора, что случился уже здесь, в этом маленьком домишке, совсем не до сна – душа в смятении. Беркутов понимал, что отдохнуть надо, завтра будет тяжёлый день, придётся пройти намного больше… Но сон не шёл.