– Я же говорила, что он козел, – процедила Вика сквозь зубы и передразнила ее: – А ты – «красавчик, красавчик». Он нарочно делал вид, что отстает, чтобы в самый последний момент утереть нам нос.

Только теперь она разгадала тактику соперника. Проехав еще какое-то расстояние после финиша, Глеб резко взял вправо и преградил Виктории путь. Засвистев тормозами, она остановилась буквально в нескольких сантиметрах от пассажирской двери «форда». Стиснув зубы от злости, она выскочила из машины и решительным шагом направилась к нему.

– Ты что творишь, придурок? – выкрикнула она, всплеснув руками.

Глеб тоже вышел из машины и с нескрываемой усмешкой пошел ей навстречу. Свет фар позволял хорошо разглядеть его. Несмотря на раздирающий ее гнев, про себя Вика отметила, что соперник хорош не только лицом. В простой одежде – черной футболке, облегающей его мускулистый торс, и потертых синих джинсах – он выглядел, как древнегреческий бог.

– И тебе привет, красавица, – проигнорировав ее оскорбление, как ни в чем не бывало заявил он и улыбнулся очаровательной улыбкой, которой позавидовал бы сам Брэд Питт. Вика невольно залюбовалась ямочками на его небритых щеках. Глубокие и влекущие к себе, будто ночные омуты, глаза, в которых плясали смешинки, смотрели прямо на нее, проникая, казалось, в самую душу, гипнотизируя, подчиняя и подавляя. Виктория растаяла под его взглядом и на мгновение растерялась, не зная, как себя вести, но быстро взяла себя в руки.

– Ты хоть понимаешь, что я чуть не въехала тебе в бок? – подбоченившись, спросила она и с усмешкой покачала головой, отчего ее хвост запрыгал из стороны в сторону. – Представляю, как бы ты сейчас улыбался, если бы это произошло.

– Я знал, что этого не случится, – хмыкнул Глеб. – Знаешь почему?

– Почему? – машинально выпалила Вика, меж ее бровей залегла едва заметная морщинка.

Рука Глеба непроизвольно дернулась вверх, но тут же опустилась обратно.

– Когда ехал за тобой, я понял, что ты знаешь, на какие надо нажимать педали, – ответил он и, вмиг посерьезнев, продолжил: – Обычно я даю девушкам выиграть, но я не мог позволить дать сделать это тебе. Знаешь почему? – снова спросил он.

От того улыбчивого парня не осталось и следа. Теперь он смотрел на нее с таким же пренебрежением, с каким она рассматривала его машину на старте. В этот раз Вика не стала задавать очевидный вопрос, а он и не ждал его.

– Потому что терпеть не могу таких высокомерных, – Глеб сделал паузу и окинул ее глазами, – девчонок, как ты.

Его кадык дернулся, когда он нервно сглотнул и поднял взгляд с ее стройных ног на изумрудные глаза. После чего Глеб резко развернулся и пошел к своей машине.

– А я терпеть не могу таких болванов, как ты! – выкрикнула она ему вслед.

Вика уже успела сесть за руль, прежде чем он дошел до своей машины. Не произнося ни слова и пыхтя от злости, как горячий самовар, она попыталась развернуться. Машка сгорала от любопытства, наблюдая за ее раздраженными движениями.

– Виксель, я слышала, что ты говорила ему, а что он сказал тебе? – наконец не выдержала она.

– Да пошел он, – бросила Вика. – Козел он, самый настоящий козел.

– Это я уже поняла. – Машка кивнула. – Ну а сказал-то что?

– Что… – начала Вика и тут же осеклась, не желая повторять вслух его слова. – Да ну его, – отмахнулась она, – не хочу говорить о нем. Слишком много чести для него.

И как бы подруге ни хотелось узнать, о чем они беседовали, она поняла, что Вика ничего не скажет. Слишком хорошо Машка знала ее упертый нрав. Если она не хочет говорить, то будет молчать, как партизан на допросе. Машке ничего не оставалось делать, как подавить приступ любопытства. Она откинулась на сиденье и всю обратную дорогу не проронила ни слова. Вике тоже было не разговоров, у нее не шли из головы слова Глеба: «Терпеть не могу таких высокомерных девчонок».