Ещё час пути, и наконец-то все добрались до замка Териусов.

День выдался тяжёлый, потому после приветствий все разошлись по комнатам, там же и поужинав.

Тем не менее Лестор долго не мог заснуть. Он прислушивался к завыванию ветра и шуму ливня, который бил по каменным стенам старинного замка. Помимо его воли, фантазия молодого хвостова рисовала увлекательные картины жизни моряка и путешественника, полной опасностей и чудес. Так не похожи они были на жизнь в тихой пыльной башне библиотеки! А как бы в этих странствиях мог пригодиться Лестору язык запретных! И вот, он терпит кораблекрушение, его выбрасывает на незнакомый берег. Он из последних сил забирается под скалы, ища укрытия от бури. Следующее утро освещает полуживого путешественника, который осматривает прищуренными глазами берег, куда его выбросило море. Но он не один на этом берегу. Суровые люди в экзотических нарядах окружают путешественника и обращаются к нему на запретном языке. И Лестор мог бы выйти победителем в этой схватке! Ведь он знает язык, отвечает, и его оставляют в живых…

Наконец, сон слепил глаза историка.

Новый день на острове для молодёжи начался весьма рано. Принцесса проснулась в замечательном настроении и приказала разбудить всю свою стайку, пришлось проснуться и тётушкам. Рейна пошла осматривать старинный замок. Тётушки решили, что им необязательно при этом присутствовать, потому остались в пышной гостиной пить кофе. Рика стала гидом, показывая самые интересные места. В конце она привела всех в торжественный тронный зал. Он совсем не походил на зал императора в городе Оленя. Тронный зал бывшего островного государства был холодным и суровым. На стенах висели старинные гобелены из самых разных уголков мира. Там были и чудные восточные полуковры-полугобелены, изображавшие султанов с наложницами, слонов, караваны верблюдов, нагруженных сокровищами. Были там и ковры, выполненные в выдержанной тёмно-синей гамме, из Запретных земель. Разноцветные, все в обжигающих языках ярких красок, гобелены из далёкой Аррикии также украшали мрачные серые стены. Были там и полотна, выполненные руками островитянок. На них вздымались морские волны, нёсшие корабли пиратов под флагом с жёлтым солнцем на чёрном фоне.

Стены, частично скрытые гобеленами, могли бы пережить столетия, настолько прочными они были. Обтёсанные серые камни, уложенные неровной кладкой, производили сильное впечатление. Рейна, да и остальные присутствующие хвостовы, выросли в современных домах с обоями на стенах и механикоокнами под весёлыми шторками. Замок императора был роскошным, окна его были большими и светлыми. Жители столицы редко где могли увидеть подобные залы, в которых собирались хвостовы, чьи имена давно стёрлись с надгробных камней, а окна больше напоминали бойницы.

– Чудесно, Рика! Как же тебе повезло вырасти в таких стенах, – восхитилась принцесса.

– Меня редко сюда пускали. Этот зал, как говорит мой отец, хранит время мёртвых. Оно должно быть в прошлом.

Этот мрачноватый ответ произвёл ещё большое впечатление на девиц, и они молча, держась поближе друг к другу, пошли внимательнее рассматривать гобелены.

Дворецкий включил электрические лампы в виде факелов, чтобы в тронном зале было больше света. Обычно этого не делалось, протектору не нравилось вмешательство механики в прошлое. Но отца Рики сейчас не было в замке, он обещал вернуться только к четвергу, потому можно было и включить. Дворецкий прослужил всю жизнь протектору Териусу, помнил его детей совсем крохами и испытывал к ним определённые нежные чувства. Прямо сейчас он с недовольной гримасой рассматривал яркие наряды принцессы и её стайки, так не подходившие суровой торжественности тронного зала. Зато Рика надела подобающее случаю тёмно-зелёное платье, и он с нежностью посмотрел на дочь своего протектора. Если бы не просьба Рики, ни одна принцесса мира не заставила бы его включить свет в зале!