Большой, чистый и теплый склад, некогда бывший хранилищем высокоточных приборов, стал нашим спортивным залом, благо что нам не нужно было ничего особого, кроме деревянного пола и уединенности (чтобы и заглянуть туда никто не мог). Осталось только повесить боксерские мешки и груши, поставить несколько штанг со скамейками да выгородить кабинет, который на время стал нашей штаб-квартирой и одновременно – бухгалтерией.

И бухгалтер нашелся – Косой привел своего знакомого, Льва Семеныча Шварценфельда, утверждавшего, что родом он из поволжских немцев. У меня большие сомнения на этот счет, так как Лев Семенович точно не прошел бы исследование своего черепа в специальной службе Третьего рейха, определявшей по форме мозгохранилища принадлежность к очень хитрой, изворотливой и – я не побоюсь этого слова – мудрой расе. Он картавил, обладал копной черных с проседью курчавых волос и огромным, горбатым шнобелем, но при этом, как ни странно, был антисемитом и утверждал, что все беды государства идут от евреев.

Когда я впервые это услышал от него лично – едва не расхохотался, и мне стоило большого труда сохранить каменное лицо и даже покивать в ответ на идиотические размышления о всемирном заговоре «жидов-рептилоидов».

Не люблю нацизма, все-таки я был и остаюсь советским человеком, воспитанным простой советской школой в духе интернационализма. При этом я человек очень практичный и рациональный, и если мой работник хорошо исполняет свои обязанности, выполняет мои приказы и совершенно мне лоялен – пусть верит хоть в заговор карликовых бегемотиков-гомосексуалистов или в нашествие русалок-лесбиянок. У всех в голове свои тараканы. Вот я, к примеру, считаю себя живым мертвецом, случайно задержавшимся на этом свете, и хочу убить много всякого нехорошего народа. Так что же теперь, со мной дела не иметь?

Шварценфельд выполнял свои обязанности не то что хорошо – с блеском! Он не только вел нашу бухгалтерию, учитывая поступающие в черную кассу деньги, но еще и распределял их согласно моим указаниям – что-то на развитие бизнеса, что-то на зарплату сотрудникам. А еще – и это очень важно – он осуществлял аудит фирм, которым мы «ставили крышу». Платили-то они от доходов. И как определить доход, от которого фирма заплатит законный «оброк»?

Во-первых, Лев Семеныч разбирался с бухгалтерской документацией, которую ему предоставляли наши клиенты. Во-вторых, он отслеживал темную деятельность фирмы, закономерно полагая, что большую часть доходов она пускает мимо официальной кассы.

Отследить не так уж и просто – попробуй отследи все финансовые потоки, если фирма занимается и торговлей, и строительством, и сдает в аренду помещения! Но для того и существуют умные, а еще – продажные люди. Там подмазал, тут подмазал, и всегда найдутся те, кого обидел директор, кому не нравится зарплата, просто те, кто за деньги продаст и мать родную, и родину. И они расскажут о родной фирме все, даже то, чего и сам директор с его замами не знают. И эти данные Лев Семеныч предоставлял уже мне для решения, какой данью обложить клиента, и для принятия мер, если тот занижает свой доход, обманывая «крышу»-благодетеля.

Занижение доходов – у каждого второго. Почему-то люди считают себя умнее других и абсолютно уверены, что их делишки не сможет раскопать никто. Огромное заблуждение. Лев Семенович обладал чутьем акулы, чующей запах крови в морской воде за десятки километров. Он безошибочно определял доходы фирмы с погрешностью в два-три процента, снижая ошибку в расчетах до одного процента после проведения комплексной экономической разведки. В свои пятьдесят лет он был азартным игроком, который с наслаждением играл роль то ли сыщика, то ли Робин Гуда и при этом абсолютно не заморачивался вопросами морали.