— Добрый вечер, — приветливо поздоровалась и замолчала. Клиент снял ботинки и повернулся ко мне. Да ёлки-метёлки! А ещё говорят, что Москва — город-миллионник! И в этом городе просто не нашлось для меня другого места работы! А ведь люди назовут это совпадением…

— Ты передумала, Яна? — с интересом спросил Георгий Асланович Возников, снимая галстук и бросая его на спинку кресла.

К такому жизнь меня не готовила.

Блин, ну можно было догадаться же!

ЗОЖник, самокат, морковные сырники — а тут курица на пару и экопаста для чистки унитазов…

Глубоко вздохнув, я оскалилась (зачёркнуто) улыбнулась и ответила:

— Ну конечно! Вот, прибралась тут немного, ужин приготовила и жду, когда вы вернётесь с работы, чтобы сообщить о своём решении.

Гоша наморщил лоб, соображая, а я поспешно добавила:

— Это шутка. Я новая домработница из агентства «Дружная семья». Меня к вам направили на… эм… пробный день.

— Да ты что?! — удивился Гоша и огляделся. — А ты убирала?

Что? Нет, вот жлоб! Да я спину сломала, натирая твои полы, Гошечка-картошечка! Я руки чуть не вывихнула, пока протёрла твою грёбаную зеркальную стену в спортзале! А туалеты твои… Ладно, не будем о туалетах.

— Да, убирала, — сказала просто и отступила от накрытого стола: — Ужин готов.

— Что ж, — ответил Гоша, проходя мимо в ванную, — попробуем.

Я заметила, как он провёл пальцем по раме картины, и прищурилась. А вот и не найдёшь там ничего! Пыли нет! Я её уничтожила!

Под шум воды из-под крана пробежалась взглядом по гостиной. Нет, тут всё должно быть в полном ажуре. Я в гугле смотрела, какие могут быть проблемные места при уборке, и всё сделала, как надо. Так что пусть проверяет, я ничего не боюсь. Работать на него, конечно, не буду, но за этот день мне заплатят. Пусть попробуют не заплатить!

Небось, сейчас заглядывает под раковину, ободок унитаза проверяет…

Я фыркнула сама себе. Жлоб и сноб. Вот. Нет, просто очень хорошо, что меня не приняли на работу в его фирму. Он бы меня съел своими замечаниями и примечаниями…

Кран замолк, раздались шаги. Я выпрямилась, сцепив руки. Почему-то показалось, что сейчас из меня сделают мясо…

— Плохо джакузи вымыта, — сообщил Гоша, растирая в ладонях что-то с резким ароматом. Я чихнула и обиженно заметила:

— Я мыла…

— Плохо мыла.

Он сел за стол и развернул сложенную мною уточкой салфетку, положил её на колени. Взглянул на меня вопросительно. Я сообразила, что ему надо, и сняла колокол с блюда. Гоша уставился на курицу, подозрительно обнюхал её со всех сторон, взял вилку. Ковырнул. Положил кусочек в рот и принялся жевать.

Хлеб забыла!

Я метнулась к хлебнице и принесла два ломтика хлеба — цельнозернового, чёрного, душистого. Гоша поморщился и выплюнул курицу обратно на тарелку:

— Что это?

— Курица на пару, — растерянно ответила я.

— Ты её пробовала?

— Эм… Нет. А что, нужно было?

— Она твёрдая, как подошва!

— Да не может быть! — воскликнула я, цепляя кусочек курицы вилкой. Блин… Как же это так получилось? Пароварка, конечно, дело для меня новое, но вроде бы я всё сделала по инструкции! Подошва, не больше и не меньше… Испортила такое куриное филе красивое…

— Простите, — пробормотала покаянно. Гоша закатил свои красивые восточные глаза:

— Что ещё есть?

— Рис с овощами, — я сорвала крышку с блюда и обомлела. Рис свалялся комками, между которыми притаились варёные кусочки сладкого перца и стручковой фасоли. Они единственные выглядели бодренько, а вот рис… Да как же так, ведь полчаса назад он был таким рассыпчатым и вкусным даже на вид! Это полный здец…

Гоша брезгливо колупнул монолит риса и холодно сказал:

— Это каша? Я не просил делать мне на ужин кашу. Я достаточно ел этой дряни в детстве.