– Для моей маленькой обувной фетишистки, – произнес отец, сияя, затем вытащил из-под стола завернутый подарок и протянул его Блэр.

Та потрясла его, мастерски распознав глухой стук, который издает пара новых туфель, и разорвала упаковку.

«Маноло Бланик» – гласила надпись большими жирными буквами на верху коробки. Блэр затаила дыхание и сняла крышку. Внутри лежала пара прекрасных, сделанных вручную, кожаных босоножек с очаровательными маленькими шпильками.

Tres fabulous[2].

– Я купил их в Париже, – сказал мистер Уолдорф. – Было изготовлено всего несколько сотен таких пар. Держу пари, ты единственная девушка в городе, у которой будут такие туфельки.

– Они просто фантастические, – выдохнула Блэр.

Затем встала и обошла вокруг стола, чтобы обнять отца. Туфли компенсировали все унижение на публике, которое ей пришлось вытерпеть. Они были не просто потрясающими – именно их она наденет позже этой же ночью, когда они с Нейтом займутся любовью. Их и ничего больше.

Спасибо, папочка!

– Давай сядем подальше, – сказала Серена ван дер Вудсен, ведя Дэниела Хамфри вглубь ресторанчика на Шестидесятой улице. Тесное старомодное помещение кафе-мороженого было переполнено родителями, балующими своих детей, пока их няньки ушли на выходные. В воздухе висели пронзительные визги ребятни, до отвала объевшейся сладостей. Повсюду сновали уставшие официантки с огромными стеклянными пиалами мороженого, замороженным горячим шоколадом и гигантскими хот-догами.

Дэн планировал пойти с Сереной в более романтичное место, тихое и тускло освещенное. Куда-то, где они могли держать друг друга за руки и разговаривать, не отвлекаясь на родителей, устраивающих взбучку своим сыновьям, которые кажутся обманчиво примерными в своих рубашечках на пуговицах и брючках цвета хаки из Brooks Brothers.

Но Серена решила пойти именно сюда. Возможно, она и правда жутко хотела мороженого, а может, ее ожидания от этого вечера были не такими романтичными и высокими, как надежды Дэна.

– Неужели здесь не чудесно? – восторженно пробормотала она. – Раньше мы с Эриком, моим братом, приходили сюда раз в неделю и съедали по порции мятного мороженого. – Она взяла меню и принялась его изучать. – Ничего не изменилось. Я в восторге.

Дэн улыбнулся и стряхнул неряшливую прядь каштановых волос с лица. По правде говоря, ему все было все равно, где находиться, лишь бы рядом с ней.

Дэн был родом из Вест-Сайда Манхэттена, Серена – из Ист-Сайда. Он жил с отцом, самопровозглашенным аристократом и редактором у малоизвестных бит-поэтов, и младшей сестрой Дженни, которая ходила в ту же школу, что и Серена. Они жили в разваливающейся по кирпичикам квартирке в Верхнем Вест-Сайде, ремонт в которой не делался с 1940-х годов. Единственным существом, который занимался уборкой в их доме, был огромный кот по кличке Маркс, который являлся профессионалом по части ловли и поедания тараканов.

Серена же обитала со своими состоятельными родителями, которые были членами практически каждой крупной организации в городе, в огромном пентхаусе, отделанном знаменитым архитектором, с видом на Метрополитен-музей и Центральный парк. К ее услугам были личная горничная и повар, которых она могла попросить испечь торт или приготовить чашечку капучино в любой момент, когда бы ей того ни захотелось.

Но что же она забыла рядом с Дэном?

Они познакомились пару недель назад во время проб для фильма, который режиссировала подруга Дэна и по совместительству одноклассница Серены Ванесса Абрамс. Серена не получила роль, и Дэн почти попрощался с надеждой увидеть ее вновь, но затем они столкнулись в баре в Бруклине. С тех пор они пару раз встретились и поболтали по телефону, но именно в этот раз было их первое настоящее свидание.