– Здесь такая же толкотня, – оглядевшись, заметил Ричард. – Идемте сюда.

Он проводил Джиллиан к лестнице, ведущей в сад. Вымощенная камнем дорожка окружала большой пруд с негромко журчащим посредине фонтаном. Узкие тропинки ответвлялись от круговой дорожки на точно отмеренных расстояниях. Мраморные статуи – большие, значительно больше человеческого роста – возвышались повсюду словно безмолвные белые стражи. У первого поворота стояла каменная скамья, заслоненная огромной скульптурой ровно настолько, чтобы создавать ощущение уединенности, но не обстановку для тайного свидания.

– Как вы считаете, кто-нибудь заметит нас здесь?

– Я считаю, что любой заметит нас двоих где угодно. Особенно когда мы гуляем по саду. А сад леди Форестер пользуется чудовищной репутацией. – Джиллиан улыбнулась и прислонилась спиной к статуе. – Ходят слухи, что любые виды амурных деяний имели здесь место.

– Нужно ли мне опасаться испортить вашу репутацию?

– У меня нет никакой особой репутации. Во всяком случае, такой, как у некоторых женщин, чьи имена я могла бы назвать.

– А почему нет?

– Почему? – Она посмотрела на него с недоверием. – Право, Ричард, вы задаете большей частью неожиданные вопросы.

– Я просто стараюсь побольше узнать о вас, – возразил он, пожав плечами. – Вы очень красивая женщина, много времени проводите в окружении художников и писателей. Странно, почему вы до сих пор не поддались обаянию удачно построенной фразы или соблазнительного мазка кисти?

– Соблазнительного мазка кисти? – Джиллиан рассмеялась. – Вы и в самом деле знаете, как удачно строить фразу.

– Всего лишь делаю попытки, – улыбнулся Ричард. – Но я с трудом могу поверить, что ни один поэт не написал ни строчки о звездах ваших глаз…

– Быть может, «Оду к Джиллиан»?

– …и ни один художник не пробовал запечатлеть вашу душу на полотне.

– На полотне? – Как странно, что он упомянул об этом. Как раз сегодня она получила свой миниатюрный портрет от французского художника, пейзаж которого так восхитил ее. Она собиралась принести миниатюру с собой сегодня вечером, показать ее Ричарду и узнать его мнение. Во всяком случае, им было бы о чем поговорить, кроме как о самих себе, однако в последнюю минуту Джиллиан передумала. В крошечном изображении было нечто, тронувшее ее до глубины души. Чувство – пожалуй, она была в этом почти уверена. И кроме того, Джиллиан не могла предвидеть реакции Ричарда. Он кажется необыкновенно проницательным. У нее еще будет время показать ему миниатюру попозже. – Не говорите чепухи.

– Итак, нет ни художников, – произнес он беспечно, – ни поэтов…

– Нет.

– Ни композиторов, ни политиков…

– Нет. Ричард…

– Ни мясников, ни булочников…

– Нет! Никого! Честное слово, Ричард. – Джиллиан подавила досадливый вздох. – У меня нет… то есть я хотела сказать…

– У вас нет репутации.

– Вот именно! – выпалила она сердито. – Вы удовлетворены?

– Более чем. Хотя… – он покачал головой в комическом отчаянии, – нам стоило бы подумать и о моей репутации.

– О вашей?

– Раньше она у меня была, как вы знаете, – напомнил он. – К тому же весьма впечатляющая. Но посмотрите на меня теперь! Я нахожусь в пользующемся дурной репутацией саду наедине с женщиной безо всякой репутации, и ни у кого не возникнет по этому поводу задней мысли, так как все считают, что я изменился. Человек чести, открывающий ваш список женихов! Я прямо-таки слышу шепот: «С ним она в безопасности». – В голосе Ричарда прозвучала грустная нота. – К какому печальному итогу я пришел!

– Напротив, дела не так плохи. Ведь сегодня вечером вы громко смеялись и, так сказать, вышли из тени на свет. Уверяю вас, что все и каждый на балу в эти самые минуты сплетничают о нас.