– Уныние, мой друг, подобно смерти! Взгляни на жизнь свою с другой стороны. Ты не был умерщвлён при рождении, до двадцати лет жил в роскоши и неге, даже при изгнании из дворца, по сути, был свободным человеком. То, что ты имел, не имели миллионы твоих сограждан, а то, что имеешь сейчас, есть испытание перед грядущим. Выдержишь его, твоё будущее будет прекрасно, нет… закончишь жизнь в одиночестве. Жизнь прекрасна, надо только найти в ней лично своё и развивать ее, несмотря на невзгоды. Казалось бы, что хорошего от неё можно было ожидать мне, потерявшему память и обречённому на одиночество, но я страстно хотел жить и бог подарил мне эдем, дал любовь Наэлы и послал друга, тебя. И не прав ты, мой дорогой друг, говоря, что бог отвернулся от меня, я счастлив. Не надо путать любовь бога со стяжательством. Любовь Господа исходит на каждого, даже на грешника, и заключается не в предоставлении благ, а в духовной благодати. Можно быть нищим, но богатым духовно, можно быть богатым, но нищим душой, но даже и нищему духовно бог протягивает свою руку. Мы все дети его и он любит нас одинаково. Оступившегося поднимает, зарвавшегося усмиряет. Во всём должно быть равновесие, равенство, но не одинаковость, её не может быть, иначе мы до сих пор стояли бы на уровне диких животных, хотя… в нас иногда проявляется звериная сущность – жестокость и уничтожение равного себе. Всё зависит от самого человека, от его веры в бога. Я не утверждаю, что бог это какая-то сущность, он не является таковым, он Великий Разум.

Катрус внимательно слушал Эура, не менее заинтересовано слушала его и Наэла.

Катрус думал: «Как же он далёк от реальности! Хотя… его можно понять. Он забыл свою прежнюю жизнь, поэтому рад той, что имеет сейчас! Не знавший полёта, счастлив приземлённостью! Не имеющий ног, рад ползанью! Не знающий движения, довольствуется инерцией!»

Наэла думала: «Я счастлива! К нему возвращается память! Боюсь лишь одного. Вспомнив всё, он может отвернуться от меня. Видел же он в своих снах какую-то женщину. Возможно, она его жена. О! Господи! Не приведи к этому! Хотя я и желаю мужу моему полного восстановления памяти, но всё же… Он мой! Мой! Мой!»

– Прошу, не прими мои слова за нравоучение, уверен, со временем ты будешь думать так же, и проникнешься богом – Великим Разумом!

– Время рассудит, – ответил Катрус и по просьбе Наэлы продолжил рассказ о сложных годах своей жизни, но уже на первых словах был остановлен Эуром обращением к жене.

– Милая, прежде выпей сок калины, или он тебе уже не нужен? – с хитринкой в голосе проговорил Эур.

– Ну, ты и злюка. Вечно подзуживаешь меня! – вспомнив, как ещё совсем недавно негодовала на весь мир, с улыбкой ответила Наэла, добавив, – извини, я не виновата. Так сказывается беременность на всех женщинах из-за резкого снижения в нашем организме гормона спокойствия и уравновешенности, который нормализуется с принятием сока калины. А сейчас я миролюбива и спокойна, но сок всё-таки выпью, если ты мне его приготовишь, хотя он ужасно горький, ибо понимаю, что от этого зависят не только мои чувства и эмоции, но и развитие нашего ребёнка.

– Да, уж сделай милость, выпей сок сладких ягодок, – хитро улыбнулся Эур, встал со стула и направился к настенной полочке, где в деревянном сосуде хранился сок, приготовленный Катрусом.

Выпив ложку горькой микстуры, Наэла сжалась, мелко тряхнулась всем телом, но уже через минуту расцвела в благостной улыбке: «Злюка ты всё-таки, Эур, и злыдень злопамятный! Запомнил, что называла калину сладкой и издеваешься».

– Обороняюсь, в ожидании новой вспышки твоего гнева, – ответил Эур.