Сказав: «Не знаю…» вместо: «Знамо!..» —
Ты разве трусость признавал?
Восславил гений Мандельштама
Сам Сталин – коль арестовал!
И Мандельштама мчит в спецлагерь
Вагон-свинарник жутких правил…
Бывает, славою воспеты,
Махнут для правды мини-ложь, —
Благой ответ хранил Поэта:
Простил бы тезку, может, Вождь!
Свидетель жил от ссыльной были:
«Живым Иосифа застили…»
…Запрет для рукописей тайных
Стихам – как хлеб, знакомый нам!
В напрасных сталинских стараньях
Скрыт воспитательный бедлам.
И вновь волхвует, восхищая,
Стиль Мандельштама… не прощает…
С книгой О. Мандельштама
Жест простодушия – посвятить
Жизнь Вечной Музе в мирской глуши,
Где недоразвитым давний стиль
Дань предводить в скопидом души.
Досье препятствий – в главу утех,
Знать, Божий глас дан из всех, из всех
Непринимаемым, – но каждый лист
Неистощимый запомнит стих.
Он манит выше, чем твой полет,
Раздвинет дали – за горизонт,
Низвергнет в логово адских мук,
Молитвы слаще – чист новый звук!
Не для сомнений и ложь, и страх —
Неузнаваем и правды храм…
В его невинности свет комет:
Тьму озарить и взыскать запрет
Среди людей, как среди богов,
Вычерчивать из нетленных слов
Путь свой!.. Из глуши земной,
Заброшенной в звездный рой,
Выселиться, так всей душой!..
Верстки
Светлой памяти
народной артистки планеты
Е. В. Образцовой
Зеленые мечты – наш чаровник —
Под небом бирюзовым с облаками
Вдоль черного шоссе, чей черновик
Разъездами исчиркан, как стихами
О встречах, безыскусности под стать…
Но гении – в плену предназначений:
Заветы Божьи в душах возверстать,
Даруя жизни перевоплощений!
Влеки, шоссе, мечту стреми – за край,
За облако, к вершинам и пределам,
Альбом оваций взору открывай,
Листай Державы, храмы Мельпомены!..
Движение не слышит жаль тоски,
Все ж сердце полнят жалобы и муки
Души России… музыка… стихи…
И с ними разум высветил науки…
С рождения стремится детвора
Взамен муштры соперничать незримо,
Творцами обрисована игра
Ума, воображения и ритма.
Семь нот, семь центров чарам красоты
И радуге энергии и славы, —
Но рядом, здесь, – не будет и версты,
На ключ, где встанет верстка жизни самой…
С книгой М. Цветаевой
За прическою в цирюльне
часто приходилось появляться, —
волны стрижки
вольно сочетались!
Кто искусно каждый раз осмеливался
красоту советовать ножами?
Надо было так,
чтоб рассыпалась
по Руси дорогам облыселым,
чтоб встряхнуть —
и людям вспоминалось
о душе, разбросанной по селам.
Надо было так,
чтоб вспоминалось,
словно в прошлом
тайна открывалась,
будто над безумными веками
с новой правдой восторжествовали.
Кто умел, кто свой был для причесок?
Что когда касаешься их шума,
то перебираешь шапки сосен
или облака перед грозою.
Видно, косы – было б тоже ладно,
косам только не подходит имя,
косы – это примеряет Анна,
а из волн – рождается Мариной!
…Для короткой стрижки зачастую
с куафером вам пришлось общаться,
только ни в Европе, ни в России
не открылось мастера для счастья…
Муза
Марии Шараповой
(два стихотворения)
Август ясный ушел. Поднимались туманы в полях.
По утрам лишь макушки деревьев из леса едва выступали.
Белым днем бытие и по Цельсию было выше нуля,
Но под вечер в тиши безответно туманы блуждали…
Каждый день тишина провожала вдаль птиц голоса,
Деревенское небо, что главы церквей увлекало полетом,
Где незнаемой музыкой свято полон неведомый зал,
Вслед движению сфер в поднебесье – далеком, далеком…
Чтоб звезда, услыхав, поскорее подруг привлекла
И нашел бы я ту, что, извечно мечтая, печалит мне душу.
О, таинственная краса, как же ты далека, далека, —
Не хватает мне рук даже спутником статься
послушным…
«Ты красива, умна и печальна…»
Ты красива, умна и печальна,
Чем еще жизнь способна воздать?