– Ладно, ребята, – вмешался в перепалку Андрей. – Не ссорьтесь. Не стоит оно того! Вы же друзья!

«Барменские души» как-то одновременно замолкли и уставились на Филина, слушая его тираду.

– …А друзья друг друга не трахают – это же как самого себя…

Повисла недолгая пауза – ребята переваривали сказанное Андреем.

– Во завернул-то, а! Сам-то понял, что сказал? – тихо проговорила Лана.

– Наверное… – ответил за Филина Сергей. – И… Скорее всего он именно так и живет… Кошка, слушай, неужели такие есть еще, а? Он же не рисуется – он так думает! И самое уникальное то, что он в это верит!!! В дружбу мужика с бабой без постели! Его же людям за деньги показывать можно как реликт пуританства!.. Андрюха, ты не инопланетянин? Ты откуда к нам выпал?

– Из армии, – тихо ответил Андрей, пристально посмотрев на девушку. – Из настоящей русской армии… Где офицерские честь и слово весили порой больше, чем жизнь…

– Полный пиздец! – Серега смотрел на Филина каким-то странным взглядом. – Пьет, как конь, и не пьянеет, валяет воровских бугров и не боится последствий!..

– Хочет трахаться! – подхватила Лана. – Но не клюет на «клеящую» его красивую девушку, потому что не хочет изменять жене-поблядушке! Не боится, заметь, а именно не хочет!

Андрей резко вскинул голову, желая жестко урезонить, наконец, девушку, но тут же и остыл:

– А с чего это ты взяла, что я трахаться хочу?

– А ты на штаны свои посмотри! – Она попросту ткнула пальцем. – Это даже слепому за десять метров видно!

Андрей только сейчас ощутил мощнейший железобетонный «столбняк» и тяжесть в низу живота.

«Вот же блядская природа! – подумал Андрей, заливаясь густой краской стыда. – И ни хрена сделать нельзя – вот что обидно!»

Это было самой большой и страшной тайной Филина, которую он скрывал ото всех всю свою жизнь. Она, эта «тайна за семью печатями», была большим табу для всех абсолютно!..

А все было просто.

После очередного неслабого стресса, когда все эмоции на пределе, ему, Филину, нужна была женщина. Для того самого… До боли в животе и мошонке… И все это проходило, когда ему удавалось до женщины добраться. В смысле не «столбняк» проходил, здесь-то как раз все было в полном порядке, проходили боли и нервное напряжение… Видимо, жили в его организме дикие гормоны древних викингов-завоевателей (кто там это знать может?), захватывавших в яростном напоре страны и насиловавших женщин рядом с еще не остывшими трупами их мужей… Он всегда стыдился этого, потому и скрывал…

– …Ко всему этому набору еще и стыдится своей природы! Уникум!!!

Она прикоснулась кончиками пальцев к успевшей за день стать колючей щеке Андрея, но тот резко дернул головой.

– Не буду я к тебе больше приставать, не переживай. – Теперь она погладила его щеку ладонью. – Просто хочется дотронуться до мужчины, выпавшего к нам из времени Пьера Безухова и Натки Ростовой… Может, и не доведется никогда больше…

– Точно! – Сергей вдруг хлопнул себя по лбу. – Ай, молодца, Кошка, ай молодца! А я-то все голову ломаю, кого он мне напоминает! Вояка без страха и упрека и джентльмен – гусар, он и есть гусар!

– Ребята, а знаете, что сейчас ответила бы вам Фаина Раневская? – улыбнулся Андрей.

– ?

– Пионеры, идите в жопу!

…Синее море и голубое небо уже давно потемнели, сгустились, слившись в единую черную массу, и только яркие и какие-то по-особенному крупные звезды давали смутное представление о том, что и где находится на самом деле… Да еще белые буруны, если хорошо присмотреться, свесившись головой вниз через перила ограждения, в кильватерной струе трамвайчика намекали своим тихим плеском на то, что вокруг море… И ветерок. Легкий ночной бриз своим довольно свежим дыханием напоминал о том, что до лета все же еще далековато, хоть и приближался «Шостакович» к Босфору и теплым водам Мраморного и, дальше, Средиземного моря… Ночная морская романтика! Вот и повыносили пассажиры свои тела на уютные палубы. А затем, насладившись ею, потянулись в кают-компанию, где вовсю старался какой-то черняво-кудрявый «тамадун»-затейник, с пеной у рта нахваливая выбор «временных жителей» трамвайчика, обративших свои пути в сторону земли обетованной, а не, скажем, в Германию, Штаты или, того хуже, к «кенгурятникам»… Андрей вполуха слушал его тирады и чему-то грустно улыбался. Так, чтобы никто не видел его горького сарказма…