Он обвел взглядом класс и остановил его на пышнотелой блондинке, что сидела за первой партой.

– Итак, – Гоблес, наконец, отвел взгляд от ученицы и защипал один ус, – чтобы создать заклинание, надо знать, что оно состоит из трех, так сказать столпов, благодаря которым оно и оживает. Назовите эти столпы …мисс Стейн?

Мэгги не ожидала, что он обратиться к ней, ведь еще вчера Гоблес уверял её, что унесет тайну о ее невежестве в могилу.

– Ну же, мисс Стейн, вопрос за второй класс начальной школы, – противно хохотнул Гоблес.

Виола пробормотала подсказку, но Мэгги смогла разобрать только два слова и, ужасно краснея, видя, с каким любопытством и даже ухмылками глядят на неё студенты, пробормотала:

– Знак… звук… – Мэгги запнулась, воцарилась долгая мучительная тишина.

– И отношение, – устало покачал головой Гоблес. – Какой ужас, мисс Стейн, придется вам остаться на внеклассные занятия.

Кто-то на задней парте хихикнул, и Мэгги быстрей уткнулась невидящим взглядом в учебник.

– Итак. Знак – это буквы, рисунки и прочее. Звук – то, что пробуждает знак. Отношение – это к какой планете, к какому покровителю относится сие заклинание.

Мэгги только минут через пять отважилась окинуть взглядом класс – все студенты вернулись к уроку, и лишь какой-то нахал с гладко прилизанными черными волосами продолжал глядеть на нее насмешливым и едким взглядом серых глаз.

– Кто это? – шепотом спросила Мэгги у Виолы, украдкой указав на брюнета, сидевшего в соседнем ряду.

– Это Севард Морро. Хоть из одного из самых древних аристократических родов, но тип прескверный. Держись от него подальше.

Мэгги записывала урок, а на душе у неё было тяжело, она все спрашивала себя, что она делает среди тех, среди кого ей не место. Она не чувствовала себя магиней, она никогда не колдовала. И с чего это она вдруг поверила детективу, что у неё есть способности? Кажется, сезон мучений для неё был открыт.

Следующим уроком шла «Мифология и история». Её вел Юлий Кингзман, ужасно старый, какой-то даже древний старичок. Когда вошла в класс Мэгги, он покивал головой, пробормотав: «Рад, рад», хотел усадить Мэгги на последнюю парту, но та уже подсела к Виоле, и старичок опять как-то робко пробормотал: «Как вам угодно».

На уроке половина класса спала, половина не слушала. А Кингзман рассказывал про походы короля Тита Девятого, который жил триста лет тому назад. Вдруг старичок посреди своего монотонного рассказа проговорил:

– Я так и сказал Титу, нашему корольку – не подписывай ты с эльфами мирного договора, все равно обманут. Так и произошло.

– Он что, там был? – тихо прошептала Мэгги Виоле, не веря своим ушам.

Ну да, детектив Робс же рассказывал об этом профессоре! И сказал, что ему лет пятьсот.

А Виола отозвалась:

– Я слышала, что он самый старый из учителей в школе, но насколько старый, не знаю.

– Наверное, ему лет пятьсот, – сказала Мэгги.

– Хм, а по виду и не скажешь, – усмехнулась Виола.

Они обе посмотрели на длиннобородого, сухого, как куст орешника, старика.

Мэгги улыбнулась:

– Да просто он очень молодо выглядит.

Виола хихикнула.

Мэгги продолжала старательно записывать лекцию: быть в отстающих, какой она сейчас и являлась, ей совсем не хотелось.

– Еще один урок – и обед, – устало пробормотала Виола, когда наконец-то прозвенел звонок.

– А какой урок? – спросила Мэгги.

Она заметила, что Севард опять на неё смотрит, и поспешила отвернуться, будто бы увлеченно складывая в сумку тетради.

– Астрология, – ответил Виола.

– Скорей бы обед, – пробормотала Мэгги, думая не о горячих блюдах, а об Артуре, которого она надеялась встретить в столовой.