– Дани Максуд, я готова трудиться.

Максуд повернулся, показал мне костёр, девушка, закутанная в красный платок, протянула мне нож и махнула рукой на кастрюлю и кучу овощей:

– Вот, это нужно почистить, а я займусь мясом.

– Это моя внучка Милана, она покажет и расскажет, что нужно делать.

Милана улыбнулась и я приступила к работе. Через полчаса овощи были готовы, мясо тоже, все порезано, сложено в горшок, установлено на костре. Горшок весело булькал, время от времени Милана подбрасывала в горшок какие-то специи, горшок взрывался смесью ароматов, желудок начал заинтересованно прислушиваться.

Ещё минут сорок ожидания и Милана сняла горшок, укутала его толстой тканью, разложила золотистую скатерть на деревянный топчан, достала синие керамические тарелки с красными узорами, ложки, вилки, ножи, нарезала и разложила куски ароматно пахнущего хлеба. Я резала сыр, его тонкий запах заставил меня сунуть кусочек в рот, ням, какая же прелесть. Эльрион нетерпеливо затоптался рядом, ожидая свою долю. Пришлось делиться. Наконец мы расставили последние плошки с красным соусом, мёдом и пиалы под чай.

– Вроде все, осталось разложить подушки и можно звать на ужин, -критически осмотрелась Милана.

Я стала разбрасывать подушки вокруг топчана, а Милана убежала искать деда. Через несколько минут к костру подошла яркая компания, сам Максуд, двое купцов, три красотки, два почтенных на вид погонщика, какой-то крупный мужчина, выправкой очень похожий на профессионального военного.

– Это начальник охраны нашего каравана Али, купцы Джамал и Ташир, погонщики Айрат и Эсфер и дочери Джамала Лила, Мелен и Айна, – представил мне гостей Максуд.

– Очень приятно, – наклонила я голову, – я не могу пока сказать, как меня зовут, я только ищу своё имя в этом мире. Но как только я его узнаю, я обязательно скажу, – улыбнулась я.

Как ни странно, но гости ничуть не удивились, только покивали понимающе. Гораздо больший интерес и удивление у них вызвал Эльрион, гости не сводили с него восхищенных глаз. Странно, я то думала, что явление дракона только для меня чудо, а оказывается, это большая редкость – увидеть волшебное существо.

Все наконец расселись и начался неспешный ужин. Беседа шла от гостя к гостю, было видно, что все они давно и хорошо знают друг друга. Но и я не чувствовала себя чужой, мне казалось, что я давно в их компании, так мне было уютно. Но вот разговор зашёл об опасностях пустыни. Его начал Али.

– Я слышал, что два месяца назад в двух переходах отсюда пропал караван. Нам нужно быть начеку.

– Давно такого не было, – задумчиво протянул Максуд. – Зло опять стремится в наш мир.

– Ты же знаешь, Максуд, зло не дремлет, оно всегда ищет способ навредить. Если люди дают слабину, зло проникает в души. Оно может прикрываться красивыми словами, давать логичные объяснения, но все внутри человека. Зависть, ложь, интриги, жадность одерживают верх над добротой и любовью и человек впускает зло в мир. – Али задумался, глядя куда-то в пустыню. Все замолчали.

– Да, что-то изменилось, – вдруг сказал Максуд, – я чувствую, где-то зло просочилось и пустыня волнуется. Ладно, будем начеку. А пока нужно радоваться каждой минуте и такой вкусной еде, – и он подмигнул мне.

Все заканчивается и еда, особенно такая вкусная, тоже, увы. Мы с Миланой убрали посуду, встряхнули скатерть, я взяла Эльриона на руки и присела на мягкую подушку. Откуда-то в руках караванщика появился странный музыкальный инструмент, чем-то похожий на миниатюрную гитару. Он стал перебирать струны и запел.

Я угадала, его голос был завораживающим, он словно вёл к высоким мыслям и чувствам, он будил самые добрые оттенки души. Максуд начал песню, она была о любви, в ней пелось о юной дочери великого шаха, который был сильным и добрым властелином и отцом своего народа. Но что-то изменилось и в душу шаха проникло зло. Он заточил несчастную дочь в башне и запретил ей выходить. Много месяцев страдала дева в тиши башни, пока луна не подарила ей чудесный сон. В этом сне она гуляла по улочкам любимого города и повстречала юного парня. Сон объединил их, они полюбили друг друга и поклялись никогда не расставаться.