Нашёл свой телефон, определил по геолокации, в какой части города он сейчас находится, вышел, как был, за входную дверь и посмотрел номер квартиры.

– Так, сто тринадцатая. А подъезд какой?

Как раз в этот момент щелкнул дверной замок соседней квартиры и на лестничную площадку вышла такая себе благообразная бабуля лет семидесяти.

– Уважаемая, не подскажете, в каком я подъезде? – максимально вежливо обратился к бабуле, и, в последний момент вспомнив, что он стоит, в чём мать родила, босиком и на лестничной клетке, прикрылся ладонью.

– Ты чо? Совсем, чоли? – раздалось раздраженное, – опять эта зараза мужика привела? Сколько раз ей талдычить…, – договорить благообразная бабуля не успела, так как повернулась на голос мужика, спросившего, на ее взгляд, полную чушь.

Спросившим полную чушь оказался молодой голый мужик под два метра ростом. Причинное место он прикрывал крупной ладонью, мокрые тёмные волосы на голове в беспорядке торчали в разные стороны, а глаза цвета папоротника пронзительно сверкали из-под приопущенных век.

– А? Чо? – рот бабули медленно, но верно приоткрывался, глаза расширялись, старческая рука взметнулась, сдирая с переносицы очки.

– Подъезд, говорю, какой здесь? – прокашлявшись, повторил свой вопрос, стараясь не делать резких движений.

– Двадцатиэтажный, – прохрипела бабуля, жадно шаря глазами по красивому голому телу.

– Отлично. А дом какой? – он и рад бы был второй рукой прикрыть еще хоть что-то, но она была занята – ею он опирался о стену, так как его все еще отчаянно шатало.

– Четырёхподъездный, – бабуля сделала шаг вперёд.

– А я в каком подъезде? – аккуратно отступил в сторону своего временного пристанища.

– В среднем, – рука бабули сжимала хозяйственную сумку, причём с чем-то тяжелым и уже отводилась в сторону.

– Спасибо, бабулечка, ты мне прям помогла! – воскликнул Гурий и сиганул обратно в квартиру, захлопывая с размаху дверь, и даже для верности подпер ее своим плечом. – Фух, пронесло, – прошептал, вытирая внезапно выступивший пот со лба. – Ничего себе, бабушки пошли. Сначала чуть взглядом не сожрала, а потом зашибить придумала. А еще в очках.

Прислушавшись, и не услышав за дверями ни криков, ни ударов в дверь, осторожно отлепился от двери и прошел на кухню, чтобы умостить свой зад уже хоть куда-то.

Прикинув, что он во втором подъезде, заказал доставку одной порции ухи, легкий овощной салатик, гренки, апельсиновый сок, нарезанный лимон с сахаром, литр брусничного морса и стакан крепкого черного кофе.

Потом собрал все свои разбросанные вещи, оделся, выпил стакан воды из-под крана, принял доставленный заказ, вытащил оттуда стакан кофе, оставил пакет на столе и покинул гостеприимную хозяйку, приютившую его на ночь.

Садился в такси, ехал до своего дома, поднимался в квартиру и заводил будильник на два часа пополудни он уже на автопилоте. Раздеваться сил уже не осталось. Уснул мгновенно, храпя на всю ивановскую.

Пробуждение наступило слишком быстро и под противный трезвон электронного засранца.

Неимоверным усилием воли отодрал голову от подушки, посидел еще, просыпаясь. Ни сил, ни времени на то, чтобы переодеться, по-прежнему не было.

– Сегодня вечером домой! – то ли пообещал, то ли пригрозил сам себе, вызывая такси. На работу поехал так, в чем был.

Таксист оказался нормальным мужиком и подвез его до крыльца офиса. Гурий вышел из такси, но в последний момент все-таки завернул в соседнее бистро за стаканом крепкого чёрного обжигающего кофе. А то та лабуда утром только хуже сделала.

Подходя к дверям в свой офис, очередной раз зацепился взглядом за грязную вывеску: