Змей Горыныч почесал когтистой лапой бок, огляделся, тихо свистнул. На одну из голов села крупная жёлтая пчела. Горыныч аккуратно взял её лапой, протянул Грому.

– Держи. Пчёлки у меня дрессированные, скажешь что надо, она за мной и прилетит.

Гром прижал уши и отступал в сторону.

– Не укусит, не бойся! – уверял Горыныч. – Меня же не кусает! Она умная!

– Тебя не прокусишь, – заметил Гром и на всякий случай отступил ещё на пару шагов.

Варя подставила ладонь, пчела переползла на её палец и замерла. Варя опустила пчелу в карман.

Они поблагодарили Горыныча и отправились в путь – крыша избушки бабы Яги виднелась недалеко, за соснами. По дороге Лютик то и дело останавливался, обнюхивал траву, пробовал её на вкус.

– Лютик, ты что, корова? Мы идём или нет? – рассердилась Варя. – Смотри, вот он, домик бабы Яги!

Кот поспешил за ней.

Избушка оказалась самая настоящая, сказочная, на курьих лапках и с двумя окнами, плотно закрытыми деревянными ставнями. Входа не было.

Варя вспомнила сказки и громко объявила:

– Избушка, избушка! Повернись к лесу задом, а ко мне передом!

Ставни со скипом раскрылись, избушка посмотрела на незваных гостей глазами-окнами, почесала одну курячью лапу об другую и с треском закрыла ставни. Лютик подошёл ближе, выгнул спину, поднял хвост и угрожающе зашипел. Избушка немного присела на своих лапках и, кажется, собралась убегать.

– От Лютика не сбежишь, – предупредил Гром. – Отрывай двери по-хорошему, кому говорят!

Избушка развернулась, покрутилась вокруг своей оси и, наконец, повернулась входом. От земли к входной двери вела узкая, шаткая лестница. Осторожно, глядя под ноги, друзья вошли в избу.

Внутри оказалось просторнее, чем Варя ожидала. За дверью спрятана ступа, как и полагается, с метлой. После узкого коридорчика – большая, светлая комната. У входа, в углу, бочка с водой, прикрытая круглой крышкой. На стенах пучки сухих трав, возле печи кастрюли и сковородки, в центре стол, накрытый белой, неожиданно нарядной, скатертью. Варя внимательно оглядела стол. Здесь явно были гости, точнее один гость, потому что на столе остались две тарелки, две чашки, две ложки и большая ваза с несколькими, без фантиков, разноцветными конфетами, похожими на пастилу.

– Баба Яга кого-то встречала. Угощала обедом и чаем, – задумчиво заметила Варя. – Потом так быстро ушла, что даже посуду не помыла.

Она взяла со стола жёлтую пастилку, понюхала. Пахло аппетитно. Немного лимоном, немного апельсином и ещё чем-то сладким и приятным. Лютик тревожно замяукал, закрутился вокруг Вари.

– Тебе что, конфетки жалко? – удивился Гром. – Пусть Варя попробует, все дети конфеты любят.

Варя положила пастилу в рот. Вкусно. Кисло-сладко и тает во рту. Только почему-то вдруг зачесалась спина. Варя почесала спину, с удивлением заметив, что спина стала быстро обрастать короткими жёсткими волосами, похожими на шерсть. Гром и Лютик замерли, глядя на Варю. Кот закатил глаза и жалобно замяукал, заяц икнул, покрутил ушами и упал на спину, вверх лапами.

Варя огляделась, заметила на стене небольшое, отбитое с краю зеркало и подошла ближе. Шла она как-то странно, на четвереньках.

Из зеркала на неё смотрело незнакомое животное. Невысокое, но крупное и длинное, как собака на коротких лапах. Серое туловище, белая голова с двумя чёрными вертикальными полосками. Круглые уши, сильные лапы, влажный чёрный нос. Варя чихнула, животное тоже чихнуло. Варя потрогала своё лицо – животное потрогало мордочку короткой передней лапой.

– Кто я? – испуганно выдохнула Варя.

Гром встал, подошёл ближе, оглядел Варю:

– Барсук. Точнее, барсучиха, ты же девочка. Чего теперь делать-то?