– Помню.

* * *

У генерального, как и у всех присутствовавших на ежедневном вечернем совещании, настроения не было.

– Собрались! – Констатировал Гришин. – Что есть нового?

– На фронтах без перемен! – Пошутил Ивашутин.

У Гришина сжались губы, у Дроздова сердце, а у остальных разные другие места. У кого что, короче.

– Вот именно, что на фронтах. Допустили, мать вашу. Что ГРУ, что Комитет… Мы… Не можешь отменить надо возглавить… Кто, мать вашу, божился, что наша инициатива создать эти, млять, «народные» организации станет отдушиной для спуска пара?! А получается, что? Мы сами себе геморрой вырастили и теперь шутим. Только это остаётся да? А мне, почему-то, совсем не до шуток. Где ваша работа, Пётр Иванович?!

– Работа, Виктор Васильевич, ведётся, и причём активно. Мы сейчас вынуждено сконцентрировались на Афганистане. Наджибуле нужна активная поддержка. После частичного вывода нашего контингента, а именно танковых частей, Наджибула сильно… э-э-э… расстроился, и мы укрепили его уверенность в «завтрашнем дне» дополнительными подразделениями спецназа. Прислали инструкторов, готовим народные батальоны. Вчера Наджибулла в который уже раз призвал вооружённую оппозицию прекратить огонь, но те не согласились. Однако уже сегодня на сторону афганской армии перешло пять вооружённых формирований. Количество вернувшихся из Пакистана и Ирана беженцев постоянно растёт с момента открытия исламского университета. С 13 марта 1988 года количество вернувшихся составило более ста тысяч.

– Про Афганистан мы все читали и, полагаю, товарищи согласятся, наши действия там приносят определённые положительные результаты. Наше заявление о сворачивании военной фазы по причине установления в Афганистане конституционного порядка, встречено зарубежными средствами массовой информации положительно. И с многопартийностью вы с Юрием Ивановичем здорово придумали. И то, что вы сконцентрировались на уничтожении наркотрафика, это правильно. Это их доходная часть. Денег американцы им уже не дают, а мы обрезаем и эти потоки. Но нас сейчас больше беспокоит Прибалтика. Вы обстановку знаете. Есть вам, что сказать?

– Юрий Иванович там кашу сам заварил, пусть и доваривает.

– Что значит: «сам заварил»? Мы тут все согласились с его предложением.

– Я не сказал – «расхлёбывает». Сказал – «доваривает». Двум кухаркам за плитой тесно.

– От вас, Пётр Иванович и от Дроздова, требуется не толкание задницами «за плитой», а работа на переферии. Выявление центров принятия решение и их уничтожение.

– Уничтожения?! Это что-то новенькое! – Ивашутин заводился. – Тут поподробнее, пожалуйста.

– Вы, товарищ Ивашутин, не заводитесь. Мы давно говорили, что с этими международными фондами Сороса-мороса и иже с ними, надо кончать. Не нашими руками, конечно. Ведь они же не только в Союзе «демократию» сеют. И в Центральной, и Восточной Европе, в Азии, на Ближнем Востоке, Африке, Латинской Америке. Где только они не нагадили. Неужели ни в одном этом регионе не найдётся понимающих патриотов?

– Мы работаем над этим, товарищ генеральный секретарь. Уже готовим.

– Долго! Долго! А вот Дроздов уже подготовил. Да, Юрий Иванович?

Дроздов поморщился. В последнее время отношения с начальником ГРУ итак не ладились, а тут ещё Гришин почти на каждом совещании сталкивал их лбами. Но сегодня Дроздов вдруг понял, что к этим «сталкиваниям» он уже привык, да и конфликтов с Ивашутиным стало меньше, а поначалу они, что называется, «рубились» за каждую пядь оперативного простора.

– Наши противники используют наши ошибки. Так всегда было, так всегда будет. Мы тоже используем их ошибки, но они не заявляют скорое светлое будущее для народа, как мы. Они говорят, хочешь хорошо жить – живи, сам рвись к своей мечте, отталкивая других. На этом сложно их поймать. И во всех кризисах они обвиняют нас.