– Я лично тела не видел, – сухо продолжил подполковник. – Биологи, работающие над проектом, сказали, что осталось крайне мало для исследования, но достаточно для вас, чтобы совершить прорыв в понимании инопланетных форм жизни. Я не ученый, поэтому больше вы узнаете на месте. Кстати, тут вы будете жить.

Справа от аэрокара лес резко закончился, и стали видны небольшие, этажей в 20, домики в некотором отдалении от леса. Все домики были сделаны как под копирку, и нужно было прикладывать усилия, чтобы различить хоть что-то. Приличная скорость аэрокара тоже не способствовала детальному рассмотрению квартала.

– Это военный городок, – после небольшой паузы продолжил Павел. – После некоторых юридических формальностей и вступления в должность вы получите тут квартиру. В городке есть все самое необходимое. Столовая, кафе, рестораны, зона проведения досуга с кинотеатром и много еще чего. Как скоротать свободное время, у вас вопроса не будет.

– Какой досуг! Вы серьезно полагаете, что я пойду в кинотеатр вместо изучения найденных останков?! Я до этого только в теории предполагал то, к чему смогу скоро прикоснуться. На досуг просто не будет ни времени, ни желания, – Леонард перешел на крик, но вовремя спохватился и взял себя в руки. Он лихорадочно прикидывал в голове, какое оснащение имеет лаборатория (понятно, что, учитывая важность исследований, должно быть все лучшее, но, как показывал жизненный опыт, не всегда получается именно так). И раз за разом проигрывал в голове разные сценарии – с чего он начнет, как только попадет в лабораторию. От переполнявших его эмоций он никак не мог сконцентрироваться на чем-то одном. Волнение нарастало, и с каждым мгновением все труднее было с ним совладать.

Тем временем аэрокар оставил военный городок позади и стремительно приближался к комплексу промышленных зданий, как будто раскиданных неведомым великаном посреди леса в хаотичном порядке. Остановившись у КПП с массивными воротами, Павел дождался досмотра аэрокара, приложил руку с чипом к планшету для идентификации и вернулся в аэрокар.

– Почему ворота не открываются? – нервно выдавил из себя Леонард. – Что-то не так?

– Все в порядке, просто тут действует особый протокол. Сейчас дополнительно просканируют аэрокар и нас заодно. Данные отправят дежурному. Он доложит начальнику проекта, и только после одобрения высшим руководством нас запустят внутрь. Не переживайте. Они заинтересованы в вас не меньше, чем вы в этом исследовании. Ну вот, видите. Не так уж и долго.

Массивные серые ворота начали распахиваться с легким скрипом, постепенно открывая взору нутро секретной части. Леонарду уже было невыносимо находиться в аэрокаре. Он хотел приступить к исследованию немедленно. Но он понимал, что бюрократическая волокита может растянуться на несколько дней и надеялся, что он нужен руководству срочно, тогда был шанс сократить время оформление бумаг до нескольких часов.

Когда Леонард выпустился из военного университета (на том, чтобы он получил второе, военное образование, настоял его отец, это была его мечта. Отца Леонард любил и после красного диплома биофака поступил на факультет военной медицины и его тоже закончил с красным дипломом и званием старшего лейтенанта), он пошел служить на год не по своей основной специализации, а как пилот военно-исследовательского корабля под командованием ныне покойного генерал-майора Колесникова, старого друга отца. Служба была непыльной и позволяла Леонарду заниматься любимым делом: он фанатично изучал предполагаемые формы внеземной органической жизни. За год им было написано три научных труда, и звания кандидата наук и капитана аэрокосмических войск он получил практически одновременно. Участвуя в одной операции, в ходе которой при загадочных обстоятельствах погиб генерал Колесников и часть руководящего экипажа, Леонарду пришлось взять командование на себя. Он чуть не потерял корабль, но смог приземлиться на поверхность Луны, где их и забрал эвакуационный челнок. После небольшого расследования он был награжден медалью «За доблестную службу России» и ушел в запас с чистой совестью. Он не любил эти воспоминания и вообще все, что было связано с его армейской службой. Но однотипные здания воинской части, проплывающие за окном аэрокара, оживляли эти, казалось, давно забытые воспоминания.