Шипастые листья, как показалось Артёму, раскрылись ещё больше. А может, даже немного подросли.

– Во, выдра, даёт! Все выпила! – восхитился Вовчик.

– Почему – выдра?

– Ну… – парнишка смутился. – Надо же её как-то называть. А то ветка и ветка. Даже скучно.

– Выдрочка! – ласково произнесла Булочка. – А что, мне нравится! Пусть будет Выдрой. Была маленькая, станет большой. Каждый день будем её кормить и поить.

– А у меня идея! – встрепенулся Артём. – Вернее, даже две.

– Что ещё за идеи?

– Раз уж у нас произошли такие перемены, то будет полезно… – он немного смутился. – В общем, я предлагаю и нам самим чуточку измениться.

– Чего, чего?

Артём покосился на опустевший стакан и набрал в грудь побольше воздуха.

– Во-первых, я предлагаю начать работать над своим характером.

– Характером? – удивился Вовчик.

– Ну да! Из-за чего все наши несчастья? Да из-за того, что мы вечно чего-то боимся. Огурца боимся, Мишаню… И на берёзу не решаемся залезть. Но ведь сумеем, если захотим.

– Ты хочешь залезть на нашу берёзу?

– Не просто на берёзу, а на самую верхушку! – отважно уточнил Артём. – А там, наверху, оставим какой-нибудь знак, чтобы ребята потом увидели. Тогда никто не будет над нами смеяться.

– Точно! Может, тогда и в историю с Астрономом поверят, – поддакнул Вовчик.

– Значит, решено! Сегодня же вечером выбираемся из лагеря и лезем на берёзу. Идёт?

– А не сорвёмся?

– Мы же осторожно. И помогать друг другу будем.

– Ну если помогать… – Вовчик зябко повёл плечами.

– А какая вторая идея? – нетерпеливо поинтересовалась Булочка.

– Вторая идея касается кличек. Я предлагаю не называть больше друг друга по кличкам.

– Как это? – ахнул Вовчик.

– А так. Я больше не Артемон, ты не Толстый, а Оля – не Булочка.

– Это что же – будем называть друг друга по именам?

– Ага, – Артём кивнул.

– Лично я – за! – с готовностью проголосовала Булочкина.

– Ну а я как все… – присоединился к ней Вовчик.

– Ах, как трогательно! Прямо плакать хочется…

Все трое стремительно обернулись. В дверях палаты стоял Огурец. Физиономия его сияла, в руках лагерный хулиган лениво вертел знакомый кастет.

Артём сухо сглотнул, Вовчик в испуге спрятался за его спину. Было ясно, что встреча с Огурцом добром не закончится.

Увы, они совсем забыли об опасности. Входя в палату, Булочкина не заперла за собой дверь, а Вовчик оставил в коридоре единственное их оружие – швабру. Неудивительно, что Огурец зловеще улыбался. Казалось, он уже упивался грядущей расправой.

– Значит, никаких кличек, да? Чистенькими хотите быть? – скаут поправил голубой галстук, развязной походкой вошёл в палату. Вовчик непроизвольно шагнул в сторону выхода, но Огурец сграбастал его за рукав, отшвырнул в сторону.

– Столбом стоять!

– Я только хотел…

– Стоять, я сказал! – Огурец обвёл троицу насмешливым взором. – Так что там насчёт кличек? Выходит, имена решили обновить?

Ребята промолчали.

– Что ж, если старые клички надоели, могу новые вам придумать. Ещё даже круче. – Огурец ткнул пальцем в сторону Булочкиной, глумливо ухмыльнулся: – Вот ты, к примеру, будешь Козой.

– Почему это Козой?

– А потому что мне так хочется. – Огурец взглянул на Вовчика: – Ну а тебя, толстомордый, я буду называть сдобой. Хотя нет, лучше пончиком, всё-таки сдоба – женского рода. Ты как, не возражаешь?

Вовчик Толстый набычился, однако сказать ничего не посмел.

– Ну вот, а тебе, шустрик… – Огурец обернулся к Артёму, – тебе в самый раз подойдёт имя Мухомор. Здорово, да?

– Нет, не здорово! – отважно сказала Оля.

– Ничего, Коза, со временем привыкнешь. – Грязная пятерня взлетела над лицом Вовчика. – Та-ак… За испуг – саечка.